– Постарайся продержаться, Алый! Слушай меня! Ты не имеешь права уйти! – Линда почти плакала.
– Успокойся… – я бы ни за что не узнал свой хриплый голос, но кажется это все-таки сказал именно я, – Я постараюсь.
Линда просветлела, но продолжала говорить.
– Слушай меня, ориентируйся на мой голос. Сейчас будет еще больнее, но скоро все пройдет!
Разве может быть еще больнее? Куда уж больше-то? И как оно все пройдет? Кажется, у меня просто нет ни одной целой кости. Как я еще жив-то? И, вдруг, боль выключилась. Адреналин еще накачивался в организм, а боль ушла. Вернее, не ушла, а просто исчезла за долю секунды.
– Где я? Что со мной? – Мой голос оставался хриплым, но слова уже не приносили новых мучений.
– Тебя крепко приложило, Алый. Твое тело нельзя спасти. Но, слава богу, это уже не так важно.
– Линда, ты соображаешь, что говоришь? Кому неважно? Я привык к своему телу. Мне оно очень дорого. – Я сам не заметил, как начал шутить.
Девушка не оценила моего юмора.
– К сожалению, у твоего любимого тела практически нет ног, раздроблены кости таза, нет пальцев на правой руке, по локоть оторвана левая. А как сохранились ребра грудины – остается только догадываться.
– По мне что, БТР проехал?
– Нет, хуже. Второй залп был не очень точным. Одна из ракет взорвалась буквально в десяти метрах от тебя.
– Погоди, Линда, – я попытался очумело мотнуть головой, но понял, что не чувствую вообще никаких органов, даже головы. – А как я вообще разговариваю?
– Анхор закончил копирование психоматрицы за несколько секунд до смерти твоего тела. Прости. Теперь ты временно сидишь в компьютере.
– Так я теперь матрица? Набор подпрограмм и управляющих модулей? Ты меня обрадовала, подруга. – Из глубин сознания поднималось незнакомое мне доселе чувство тоски и безразличия.
– Придется перетерпеть, Алый. Генетический анализ твоих хромосом уже готовится. Синтез клона начнется через пару дней…
– И сколько лет терпеть?
Линда наконец-то улыбнулась.
– Не переживай, через два-три месяца будешь щеголять в новом теле. Наши друзья могли бы и быстрее, но проблемы с согласованием органов и активизацией метаболизма при переносе психоматрицы пока не настолько быстро решаются.
Вот это да-а-а. Похоже, что Кукловоды притащили на Землю кучу гораздо более интересных вещей, чем предполагали в Таможне. Психоматрица, сверхскоростное клонирование… Какие еще сюрпризы меня ожидают?
Генштаб Таможни присутствовал на совещании в неполном составе. Не было Лорда и Виконта. Первый до сих пор лежал в стационаре под наблюдением врачей. Второй еще не вернулся из Москвы.
– Как мы все понимаем, код «ноль-два» нужно отменять. – Герцог обвел взглядом присутствующих. – Вопрос в другом, а какой режим работы Таможни нам сейчас важнее? Блокирование всех операций представляется чрезвычайно проблематичным, но Контроль пока не может получить точные данные по составу всех подразделений, а это значит, что мы пока не имеем возможности вычислить «крыс», которые нам еще неизвестны.
– Может быть мы объявим карантин на туринской точке, а остальных переведем в режим «ноль-три»? – Подал голос Боркс.
– По-моему, Крон-принц прав, Герцог, – поддержал его Барон. – Тем более, что час назад получен вызов от Купцов. Прибывает штатный транспорт с заказанными девиаторами и второй версией ментаиндекса. Надо встречать.
Герцог поморщился.
– Понятно это все. У кого еще есть какие мысли? Только давайте учитывать, что мы впервые оказались в таком положении. С одной стороны открытое столкновение с Кукловодами…
– Там ведь обнаружили только «обезьянок»? – удивился Боркс.
– Менахем, ну что ты как неопытный новичок? – засмеялся Контролер. – Какая разница, кто там участвовал в нападении на Бункер? Да хоть дельфинчики с попугайчиками! Кукловоды сами вряд ли будут светиться, пока у них есть идеальные исполнители. Мы до сих пор не имеем ни одного изображения хозяев «обезьянок», но то, что они действуют запрограммированно – доказанный факт.
– Ну так как насчет кода «ноль-три» и карантина для туринской точки? – перебил Герцога Барон. – Мне уже через 10 минут нужно вылетать на встречу.
– Да ты сначала выберись через завалы, Александер. Там еще два метра обломков разгребать и наглухо забитая шахта лифта. А из второй шахты еще не всю воду откачали. – Контролер снова улыбнулся. – Если только ты вплавь решил до поверхности добираться, тогда милости просим в кессон.
Бирон покачал головой.
– Впервые придется пропустить встречу транспорта. Как-то неправильно это… Ладно, отдам команду заму. Так что все-таки с кодом решим?
– Лады. «Ноль-три», значит «ноль-три». Нет возражений ни у кого? – Герцог вновь осмотрел собравшихся.
Присутствующие молчали.
– Хорошо. Сразу после совещания отдам команду. Турином займусь сам. Не было ни шиша и вдруг порося, – Трауб горестно вздохнул. – Сразу две «крысы» и обе на одной точке.
– Это ты просмотрел, Герцог. – Впервые заговорил Князь (Михаил Кажаров). – Тебе и разгребать, дружище. А нам позволь все-таки заняться своими делами. Мы с твоей «войнушкой» засыплемся по всем направлениям. У меня уже третье сообщение из Мадрида пришло, и все – по незаконным интрузиям, а я тут торчу как привязанный.
Герцог резко встал.
– Коллеги, вы явно чего-то недопонимаете. То, что Лорда завалили, и нам два трупа оставили прямо в Бункере – это еще цветочки. То, что совершено нападение на Бункер и под прикрытием этого исчез Алый – это тоже еще не ягодки. А вот то, что мы перед Купцами выглядим по меньшей мере полными идиотами – вот, проблема. «Крыс» мы рано или поздно вычислим, но как торговлю-то вести на фоне активизации Кукловодов? Мы на грани потери контроля над ситуацией, господа. И я не вовсе не сгущаю краски. Если завтра к тебе, Такеши, – Трауб повернулся к Ревазову, – придет запрос от премьер-министра Индии, дескать, куда делись уплаченные за мемографы десять миллиардов рупий, ты что ему скажешь? Попросишь подождать пару месяцев?
– Так ведь Купцы поставки не прекращают… – попробовал парировать Канцлер-Ревазов.
– А ты уверен, что этот транспорт не последний? Ну-ка спросим Боркса, – Контролер круто развернулся лицом к Менахему. – Скажи, дорогой Крон-принц, что там твоя модель говорит о влиянии открытого конфликта с Кукловодами на результаты внедрения мемографии?
– Ну… расчет еще не закончен, – протянул Боркс.
– А почему не закончен? – насел на заместителя директора Центра прогнозов Герцог. – Расскажи коллегам, будь так ласков.
– Неопределенность выше 30%. Пока не можем снизить. Не хватает данных по Кукловодам. От тебя зависит, Герцог. Дашь аналитику – будет прогноз. Не дашь – не будет.