Контролер обернулся ко мне и поманил к себе.
– Не стесняйся Артем. Здесь все свои.
Я вышел в центр. Как ни странно, но никакого дискомфорта не ощущалось, как будто я и впрямь попал в круг друзей, которые относятся ко мне как минимум позитивно. В комнате повисла тишина. Никто ни о чем не спрашивал.
Неожиданно настроение кардинально изменилось. Только что я ощущал дружбу и доверие со стороны всех присутствующих, как вдруг со всех сторон на меня обрушилась дикая злоба. Я невольно вздрогнул и напрягся, пытаясь понять, что случилось и как вести себя. Правая рука непроизвольно дернулась к поясу, где обычно у меня висел штатный парализатор. Не найдя его на месте, я сложил руки крест накрест на груди и лишь беспокойно водил глазами по лицам собравшейся элиты Таможни. Непроницаемые взгляды сверлили меня недоверием. Мне захотелось во что бы то ни стало удержать контроль над собой. Сделать я все равно ничего не мог.
Но и злоба ушла так же как до этого – доверие. В мозг проникла апатия и ощущение безнадежности. Я уже понял, что это и есть та самая «процедура», о которой говорил чуть ранее Герцог. Но линию поведения при этом выбрать как-то не получалось. Тем более, что депрессия уже вовсю резвилась в моем сознании. Одиннадцать человек меня отвергли, они не видели во мне «своего», им было в высшей степени наплевать, что со мною случится дальше. Жить расхотелось, ведь высший смысл своего существования я давно уже видел лишь в службе на Таможне. А сейчас она меня отвергала – в лице самых могущественных людей организации. Слезы полились из глаз – их я не смог удержать. Жалость к себе сочилась соленой влагой и наполняла глубочайшей печалью мое сердце.
Сквозь меланхоличную черную печаль пробилась мысль, что неплохо было бы удивить этих самодовольных начальников, противопоставить их атаке на мой мозг что-то неожиданное для них. И я просто улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся – такими тщетными и гротескными теперь выглядели их попытки подчинить меня своим эмоциям и желаниям. В голове все увереннее набирала силу уверенность в том, что Артем Александрович Агапов – лучше, честнее, умнее, а самое главное – устойчивее, чем им бы хотелось. «Настройщики? Ха! Я вас не только не боюсь, но и готов сразиться как с каждым в отдельности, так и вместе! Вы не сможете ничего сделать мне! Мой мозг вам не подчиняется, вы не сможете командовать мною, не сможете заставить меня сделать то, чего я сам не хочу! Вы хотели увидеть потерявшего волю пацана? Так вот, хрен вам! Моя воля – это только моя воля. Лишь я способен совершать поступки и управлять собой, своим телом, своими желаниями.»
– Мне кажется, что вы, господа, серьезно облажались! – Заявил я вслух.
В то же мгновение сгустившееся в комнтате ментальное поле, буквально рвавшее меня на части еще секунду назад, исчезло, как будто его и не было никогда. Внутри меня бушевала радость: «Я выдержал! Я сумел выстоять! Я Настройщик!»
– Добро пожаловать в Генеральный штаб Таможни, Артем Александрович. – Это подал голос моложавый среднего роста мужчина лет сорока, одетый в штатское.
На лицах собравшихся расцвели улыбки. Почти одновременно все они окружили меня, хлопая по плечам, пожимая руку и говоря какие-то соответствующие моменту фразы.
Откуда-то справа протиснулся Герцог.
– Ну, Алый, пора тебе менять псевдоним! Ты раскрылся, Настройщик!
– А какие остались варианты? – Пошутил я.
– Давай я сначала тебя представлю присутствующим. – Поскольку все уже выразили свою радость появлением нового члена команды и отошли в стороны, я смог наконец рассмотреть их. – Лорда ты знаешь, меня тоже. В этом месяце у нас главный – Виконт.
Герцог указал на того самого мужчину, который первым поздравил меня.
– Виконт, он же Джон Лернер, возглавляет северо-американское крыло Таможни. Любит русскую водку, но только на словах.
Виконт сделал небольшой шаг вперед и коротко кивнул.
– Следующий – «Король». Не обращай внимания на его манию величия, он по жизни не такой уж и тиран. – Трауб заразительно рассмеялся, представляя улыбающегося толстяка. – Морис де ла Рос. Кстати, именно он убедил сенат Франции предоставить Таможне «Фальконы». Морис руководит Центром прогнозов в Париже.