Они помолчали. Уютно потрескивала масляная лампа, темнело за окном. Расслабившись, Жак де Моле вместо грозного и непреклонного Великого Магистра все более походил на слабого, уставшего человека. Сознание того, что он прозевал надвигающиеся аресты, ошеломило его. Никогда еще Жерар де Вилье не видел Великого Магистра таким растерянным и загнанным в угол.
— Подозрения о вероломстве короля становятся все сильнее. Папа неоднократно уговаривал меня объединить Орден с госпитальерами. Идти в подчиненные к Фульку де Вилларе?! Нет уж, увольте! Как хочется верить, что король Эдуард ошибся!
Увы, окажись Великий Магистр чуточку смиреннее и прозорливее, он бы понял, что папа пытается его спасти. И не только его, а тысячи других жизней.
— Новый король Англии тамплиерам не благоволит. Что бы ни случилось, мы должны встретить их во всеоружии, сеньор! Тампль — мощная крепость, укрепленная лучше, чем Лувр!
— Нет, Жерар, поднимать меч на христиан нам запрещает Устав. И неизвестно, чем может кончиться сопротивление. Предадим себя в руки Господни. Тем более, я надеюсь на помощь нашего серебра.
Жерар де Вилье вскинул взгляд на Магистра:
— Я уже думал об этом! Но по Уставу не имею право действовать, не известив вас.
— Ты знаешь, Жерар, Гуго де Пейен в свое время приказал беречь артефакты, но не употреблять их. За редким исключением, это ни к чему хорошему не приводило. Слишком много соблазнов, а человек слаб. Но если подозрения подтвердятся, я благословляю тебя выехать с отрядом. Разрешаю выбрать лучших коней и людей, в которых ты уверен. Отправишься на Остров и возьмешь то, что сможешь взять. Я выделю тебе Дельфина, иначе путь не найти.
— Если на то ваша воля…
— В Тампле осталось несколько талисманов. Думаю, они сберегут нам жизнь. А сейчас главная задача — позаботиться о сохранности казны, наших реликвий и архивов. Я отправил брату Уильяму де Ла Мору ответное письмо с просьбой встретить французские деньги. У нас выходит около пятнадцати возов. Часть мы спустим в катакомбы Парижа, часть утопим в болотах и прудах Форе-д’ Орьян, остальное отправим в порт — в Англию и на Кипр. Только отделите королевскую казну — нам чужого не нужно.
— Монсеньор…
— Да, Жерар?
— Я не уверен, что наши люди устоят перед пытками. Я даже не уверен, что я…
— Да, Жерар, признаться, я тоже боюсь пыток. Я — обычный пожилой человек. Более того, Жерар, я сознаю себя виновным во многих ошибках. И в том, что подставил Орден под удар. Возможно, я часто делал неправильные шаги. Сейчас будет возможность это исправить. Мой грех уже в том, что я не остался лежать под стенами Акры с братьями и друзьями, а сбежал на безопасный Кипр. Мы все твердим, что Филипп Красивый жаждет нашей казны! А он просто укрепляет власть в королевском домене. Он — хозяин! Франция в крепкой руке! Он не дает лезть в свои дела папе и не дает мне взлететь высоко. Быть может, на его месте я поступал бы также.
Жерар де Вилье с удивлением смотрел на Магистра. Было такое ощущение, что Жак де Моле исповедался ему. Что ж, у каждого своя правда. Каждому лучше знать, что творится в собственной душе. Тем более, решения Магистра очень часто вводили в заблуждение всех. Похоже, старик действительно был никудышным политиком и плохим стратегом.
Тяжелое чувство нависшей опасности угнетало всех. Недавно посвященный в рыцари племянник приора и вовсе заявил, что он — последний принятый тамплиер.
— Ступай, Жерар. Мне нужно отдохнуть. Если случится беда — забери Томаса с собой, он хороший парнишка. Разумнее было бы отправить его в Англию с архивами и деньгами, но это опасный путь. А с завтрашнего дня займемся вывозом денег. Я не хочу их терять. Лишними они не бывают. В Англию направим командора Оверни Имберта Бланка. Он хорошо знает дорогу в порт и Английский Тампль. И… думаю, не стоит ставить в известность нашего казначея Жака де Турне, он в слишком тесных отношениях с монархом. Скажешь — «Великий Магистр велел». Все. А Филипп… Филипп… Год назад, во время денежного бунта мы спасли ему жизнь. Нет, Жерар, это ошибка. Эдуард хочет поссорить нас.
Приор поклонился и вышел. Жак де Моле последнее время вел себя как наивный ребенок. К тому же непредсказуемый. Внезапно подобревший к Ордену король ловко провел Великого Магистра. А ведь резкое показное благоволение наоборот, должно было бы насторожить. Ох, как Жак де Моле был неловок в интригах! Спасти положение могло что-нибудь вроде нового Крестового похода, но Магистр воевать не привык. И что-то не было слышно о его подвигах в Акре, а про Артрадос вовсе не принято говорить… Прими он предложение папы — рыцари бы вернулись на Восток. Вкупе с Орденом госпитальеров можно было вернуть и Акру, и Иерусалим. Но Магистр Тампля заботился только о собственной власти — в отличие от ответственного Магистра Госпиталя Фулька де Вилларе. А какой ошибкой была демонстративная дружба с королем Эдуардом, постоянным соперником французского короля! А когда, вопреки Уставу, Магистр предоставил своих людей воевать на стороне английской короны? Да уже только за это Филипп его не простит.