Грубые и необразованные варварские племена, положившие конец Римской империи, направлялись и руководились Римской церковью. Церковь стала тем стержнем, который объединил эти разъединённые племена в единую силу, способную защитить Европу от военных вторжений мусульманских и восточных народов. Священники, епископы и монашеские общины осуществляли как политическое, так и духовное руководство разбросанными и разобщёнными городами и сёлами. Церковные соборы выполняли функции судов. Христианские монастыри сохраняли свет образования и учёности. По подсчётам Нормана Кантора, девяносто процентов тех, кто так или иначе участвовал в литературной жизни между 600 и 1100 годами, получили образование в монастырской школе[12]. Церковь протягивала руку помощи беднякам и калекам.
С другой стороны, именно Церковь несёт ответственность за насаждение пагубных учений, столетиями довлевших над Европой. Понятие первородного греха было не просто философским или религиозным представлением. Оно пронизывало всю социальную, политическую и судебную структуры. Так как человек по самой своей природе греховен, то невозможна и справедливость. Совершенствование, улучшение земной жизни не может являться целью христианина. Такова оборотная сторона иудейских представлений о благости Божией и о возможном переустройстве общества на основе всеобщего соблюдения божественных установлений. Средневековому христианину жизнь представлялась лишь как испытание и подготовка к смерти. Если человек вёл праведную жизнь, то за смертью тела его ждало райское блаженство. Грешникам же были уготованы душераздирающие мучения в вечном мраке ада. Страдание очищало душу, подготавливая её к благой участи после смерти. Покаяние, исповедь и епитимья были введены в VI веке папой Григорием I Великим (позднее канонизированным) в качестве единственного средства, благодаря которому подверженная греху человеческая душа способна преодолеть промежуточное состояние Чистилища.
Сама природа считалась злом. В ней заключался источник неизбывного инстинктивного сексуального стремления к воспроизводству. Зачатое в грехе рождалось греховным. Безбрачие из духовной техники возводилось в ранг духовного идеала. Попытка провозгласить и ввести в массовое сознание правила строгого антисексуального поведения привела к смятению душевного уклада европейского населения. Безумие и болезни с неизбежностью следовали за сексуальным подавлением, привёдшим к огромным жертвам в Средние века. Из-за того, что телесные болезни считались наказанием Божьим за грехи, медицинское искусство осталось уделом арабских и иудейских целителей, а также женщин, изучавших травы и целительные свойства природных средств. В числе многих других они позднее пали жертвами той великой битвы с Сатаной и плотью, которую развернула инквизиция, центральный орган, на котором лежит ответственность за убийства, пытки и истерию, порождённую его созданием.
Хотя верхушка Христианской церкви часто уклонялась от религиозных идеалов и некоторые собственно христианские учения напрямую привели к различным извращениям и слабостям западной цивилизации, Церковь стремилась и к высоким целям. На примере жизненного пути Иисуса, его святости, страстей и воскресения христианство создало нравственное учение, которое должно было привести людей на более высокую ступень духовной эволюции.
«В теории, феодализм представлял собой прекрасную систему нравственной взаимозависимости, связывающую между собой людей, живущих в незащищенном и суровом обществе, сложной сетью взаимных обязанностей, личной защиты и преданности»[13]. Жестокость нашествий, предпринимавшихся североевропейскими народами с V по X век, способствовала сплочению населения под властью практически независимой землевладельческой знати. Из-за непрестанных набегов аристократы покидали города, притягивавшие захватчиков и грабителей, и обосновывались в своих сельских владениях. Феодальные порядки всё больше укоренялись во Франции, Англии, Италии и Германии на протяжении VI века, когда слабые монархи вознаграждали аристократов и военачальников землями за службу и поддержку в делах правления и обороны страны.
Свободное крестьянство, вилланы, попадали в зависимость от крупных землевладельцев. На девяносто процентов феодальная экономика определялась сельским хозяйством. Состоятельные люди постепенно скупили крестьянские участки и создали высокоразвитую систему зависимого сельскохозяйственного производства в обмен на военную защиту и физическую безопасность, предоставляемую укреплёнными замками. На землях крупных владельцев возникали деревни. Жившие в этих деревнях свободные и зависимые крестьяне пользовались тремя основными выгодами, селясь рядом с обрабатываемыми полями, находясь под военной защитой и не опасаясь изоляции. В деревнях складывались благоприятные условия для социального взаимодействия, а деревенские рынки обеспечивали куплю-продажу и обмен товарами и услугами.
Феодальное общество представляло собой иерархическую систему, на нижней ступени которой находились рабы. В эту категорию входили воины, пленённые в бою, например славяне, или мусульмане из Северной Африки, которыми торговали средиземноморские работорговцы. Церковь запрещала порабощение христиан, но сама владела множеством рабов, переданных ей в дар вместе с земельными пожертвованиями.
Класс рабов в Европе постепенно сокращался по мере возрастания численности серфов. Серф — это земледелец, обрабатывающий участок земли в обмен на гарантию занятости и защиты, пока он производит установленное количество зерна, денег и труда. Серф был собственностью господина. Он мог быть выселен с земли по желанию господина. Господин мог продать его труд другому. Чтобы передать свою землю и статус по наследству, серф должен был заручиться согласием господина. Во Франции серф мог разорвать эти отношения, отказавшись от земли, но в Англии он был лишён даже такой свободы. Господин обладал множеством законодательно закреплённых прав по отношению к своим серфам, в том числе и наносившим огромный моральный ущерб правом первой ночи, то есть правом лишить девственности жену крестьянина в её первую брачную ночь, если муж не заплатит условленный выкуп. На практике снисходительность чаще всего вела к повышению производительности, и благодушный хозяин получал больше доходов — а мудрый серф стремился к увеличению благосостояния своего господина, рассматривая его благополучие как собственное. По некоторым подсчётам, в позднее Средневековье в Германии серф должен был отдавать господину две трети своей продукции[14]. (Так как этот процент представляет собой эквивалент и современной ренты, и современных налогов, на эти подсчёты стоит обратить пристальное внимание.)
Вассалы были свободными людьми с ограниченными средствами, попадавшими в зависимость от господина путём принесения присяги на верность, или оммажа, и нёсшими военную службу или обязывавшимися участвовать в предприятиях своего господина в обмен на защиту, землю (фьеф) и иногда серфов. (Слово «вассал» происходит от кельтского слова со значением «мальчик». В VI и VII веках вассалами назывались группы подростков, состоявшие в свите военачальника. Их посылали выполнять различные поручения знатных начальников. В награду они получали финансовую поддержку. По мере развития кавалерии в VIII веке статус наёмных воинов повысился. Огромные расходы, идущие на вооружение и экипировку конного рыцаря, заставляли знать наделять их землёй и крестьянами, с которых такие рыцари могли получать свой собственный доход.)
13
Will Durant, Age of Faith, vol. 4 of The Story of Civilization (New York: Simon and Schuster, 1944), p. 564.