Томас открыл было рот, но внезапно передумал. Тяжело вздохнул и решил ненадолго уступить.
— Я дам тебе немного времени, пока мы готовимся к переправке, — устало предупредил он. — Потом я вернусь за тобой.
Виолетта почувствовала, что он куда-то уходит. Верховный наставник подошёл к Максиму и приложил два пальца к сонной артерии на шее. Девушка не понимала, как его может волновать какой-то предатель, пока Денис умирает. Она отказывалась признавать, что уже слишком поздно. Затем глава клана проверил состояние двух колдэрских солдат.
— Нам понадобятся ещё одни носилки… — пробормотал Томас и повернулся к Владу. — Пора идти.
— А как же Виолетта? — неуверенно спросил Влад.
— Пока с ней бесполезно разговаривать! — вздохнул мужчина. — Я попрошу Кирилла её привести.
Юноша медленно кивнул.
А потом Виолетта осталась одна. Ощутив всю тяжесть одиночества, на неё неожиданно нахлынуло жестокое чувство осознания. Не было ни пульса, ни сердцебиения. Дениса больше нет. Слёзы жгли лицо на подобии острых лезвий.
Девушка подняла голову и посмотрела на его пепельно-серое лицо. Все мышцы расслабленны. Если бы не эта неестественная бедность, можно было подумать, что он просто спит. Сейчас Денис выглядел моложе.
— Пожалуйста, очнись… — прошептала Виолетта и провела пальцем по его щеке.
Это было невероятно нежное прикосновение, и она вдруг осознала, что никогда не прикасалась к нему вот так — с такой заботой и искренней нежностью.
— Открой глаза! — умоляла Виолетта, её голос обрывался тяжёлыми всхлипами. — Я так и не сказала, что люблю тебя… Я люблю тебя, Денис!
Она вновь опустила голову ему на грудь и задрожала всем телом. Она тонула в боли и отчаянии. Девушка была готова даже отдать любую часть себя, лишь бы его сердце вновь забилось. Лишь бы снова услышать его голос. Увидеть глаза цвета тёплого шоколада.
«Вернись ко мне…»
Внезапно она ощутила тепло в груди. Сначала Виолетта решила, что ей просто показалось, но тепло распространилось по телу и начало медленно перетекать к Денису. Девушка подняла взгляд, не до конца понимая, что происходит. Она почувствовала, как мощная энергия проходит через всё её тело. Магия пульсировала в каждой клеточке тела, и эта сила стремительно возрастала. Девушка испугалась, что вот-вот взорвётся. Но потом ей на ум пришла чудовищная мысль — сможет ли она запустить его сердце?
Виолетта действовала интуитивно. Она сложила руки бабочкой у него на груди таким образом, словно собиралась делать непрямой массаж сердца. Мысленно пыталась направить весь поток силы в свои руки и в последующие движения — толчок, затем ещё один, и ещё…
Каждое надавливание на грудную клетку сопровождалось мощным выбросом магической энергии. Она прорывалась сквозь пальцы, одежду, кожные покровы и другие ткани, и заставляла сердце сокращаться. Раз за разом. Но сердцебиение не восстанавливалось. Виолетта не сдавалась, пока вдруг не сорвалась и с громким воплем не упала Денису на грудь. Этот крик стал отражением её боли, скорби и ужасным чувством разочарования. Это сломало её.
Магия полностью вырвалась из неё и буквально вторглась в тело Дениса, заставив его подскочить чуть ли не на ярд от земли. Девушка чувствовала, как магия пожирает её и сжигает все внутренности. Это была не простая боль. Это было нечто другое, но не менее страшное. По ощущением, будто её варили заживо. Каждая клеточка тела закипала вместе с кровью. А яркий свет ослеплял даже с закрытыми глазами.
Когда энергетическая волна вошла в Дениса, на мгновение всё затихло, но затем магия резко вырвалась наружу и разнеслась по всему периметру пещеры, просачиваясь сквозь камни, заполняя пространство. Каменные стены завибрировали. Вниз полетели мелкие камешки.
Но Виолетта больше не могла пошевелиться. Она чувствовала себя опустошённой. Боль оказалась такая сильная, словно она получила химический ожог, и не только всей поверхности тела, а ещё и внутренних органов, и даже костей. Сознание медленно покидало её, спасаясь от болевого шока…
Где-то на задворках последних сил Виолетта почувствовала слабое сердцебиение. Она ощутила, как бьётся в груди его сердце. Быть может, она умерла? Или умирает…
Веки отяжелели. Виолетта не стала бороться. Она поддалась этому забвению в надежде, что невыносимая боль угаснет, и всё станет хорошо…
Глава сорок девятая
Месяц спустя, Академия шаонцев.
Если есть на свете какая-то сила, способная затмить собой силу любви, то это следует расценивать как что-то чуждое человеческой душе. Ради любимого человека не жалко и сгореть дотла. Терзаясь в агонии и умножая эту боль жалкими попытками убежать, в итоге появляется осознание, что весь путь до последних решающих мгновений был предрешён с самого начала. Каждый поступок, каждое принятое решение вели именно к этому самому моменту. Это момент перелома. Тогда решается судьба. Можно определить истинную природу человека, исходя из того, как он поведёт себя в критической ситуации. Будет спасать собственную жизнь? Или кинется на амбразуру ради друга? Может быть, найдёт способ обхитрить врага и… саму смерть? Все эти мысли только медленно толкают по мрачной тропе небытия лишь ради того, чтобы привести в конец этой дороги. Но что будет ждать всех в конце? Забвение? Пустота? Лучший мир? Дальнейшая судьба определяется целиком из того, кем мы были при жизни. И иногда, если человек способен отдать всё ради другого человека, судьба может дать ему ещё один шанс…
***
Виолетта сидела в кабинете Томаса и задумчиво смотрела в окно. Её захватил поток разных мыслей, и она потеряла счёт времени. Сколько уже прошло, минут двадцать? Или пол часа? Она этого даже не заметила. В последнее время девушка часто уходит в прострацию. Эти минуты пролетают совершенно незаметно. Она размышляла о себе, о своей жизни и туманном будущем. Было много вопросов, и над каждым из них Виолетта могла размышлять часами, пока кто-то не прерывал её занятие.
В окно светило солнце, которое вынуждало щуриться. Чистое бескрайнее небо поражало своей бирюзовой синевой. Никогда прежде оно ещё не было таким ярким и безоблачным. На высоте двадцать пятого этажа в окнах можно разглядеть только кусочек неба, но и это зрелище так заворожило Виолетту, что она напрочь забыла о собственных мыслях. Приветливые солнечные лучи будто улыбались ей. Они отражались от золотистых стен и превращали кабинет в уютную солнечную сферу. Девушка чувствовала себя очень спокойно.
Она не слышала, как мягко открывается входная дверь, и в кабинет входит приятный мужчина средних лет с густыми тёмными волосами, второпях зачёсанными назад. Белая рубашка с небрежно закатанными по локоть рукавами заправлена в классические чёрные брюки. Расстёгнутые две верхние пуговицы обнажали часть широкой груди и шаонский медальон с гербом в виде льва. Чёрный жилет сидел на нём тоже не так хорошо, как раньше. Хорошо отточенные черты лица с высокими скулами, на зависть скульптурам, как-то меркли на фоне яркого солнечного света. Густая щетина разрослась уже так сильно, что становилось очевидно — Верховный наставник шаонцев не касался её с момента возвращения в Академию после спасательной операции в горах. Серые глаза отяжелели от усталости.
— Извини за ожидание, столько хлопот…
Томас Блэйк быстро пересёк кабинет и сел за письменный стол. Скрипнули ножки мягкого стула. Он опустил локти на столешницу из орхаманова дерева и посмотрел на Виолетту. Их взгляды встретились. Девушка подумала, что последствия недавних событий явно не идут ему на пользу. А усталость сказывалась и на общем состоянии. Тем не менее, Томас был полностью сосредоточен на предстоящем разговоре.
— Как ты себя чувствуешь? — в привычной манере осведомился он, внимательно наблюдая за её лицом, словно ожидал услышать в ответ ложь.
Но Виолетта и не думала лгать. Она уже почти месяц не чувствовала боли, но воспоминания о том, как магия буквально сжигала её изнутри, заставляли мышечную память снова и снова переживать эти мгновения. Тем не менее, девушка обещала быть честной. И Томас обещал ответить взаимностью. Они не могли лгать и утаивать правду. Настало время поговорить на чистоту.