— Тише ты, гадёныш! — прошипел первый голос. — Сейчас весь замок разбудишь!
— Давай вырубим его! — прокряхтел второй. — Будет меньше шума.
— Пока не будем. Но если будешь шуметь, ублюдок, я лично тебе все рёбра переломаю!
Юноша почувствовал грубый удар в бок. Затем его подняли с кровати и поволокли из комнаты. Влад тяжело дышал. Глаза слезились от грубой ткани мешка, раздражающей кожу.
Танар прислушался в попытке понять куда его ведут. Он слышал лишь глухие шаги двух мужчин и собственное шарканье по полу. Старался запомнить каждый скрип, каждую открывающуюся дверь или ступеньку.
Страх, непонимание и безысходность сплелись в одну паутину вокруг шеи. В какой-то момент он уже начал опасаться, что от него просто решили избавиться. Где-нибудь в лесу уже ждёт выгребная яма, куда скинут его бренный труп.
За следующей дверью в лицо внезапно ударила прохлада с примесью сырости. Юношу вынудили спускаться по ступеням. Кровь стыла в жилах. На виске пульсировала жилка.
Вскоре он понял, что находится не на улице. Ноздрей касался специфический запах подвальных помещений. Это плесень, затхлость, пыль. Похоже, Верховный наставник решил выполнить свою угрозу и подготовил для него персональную камеру.
Всё происходило слишком быстро и неожиданно. Ещё сегодня днём они разговаривали в кабинете, и Романов не собирался делать ничего такого. «Зачем тащить меня куда-то посреди ночи, да ещё и одевать противный мешок, словно я смогу потом сбежать? Возможно, решили просто припугнуть?».
Все догадки казались такими бессмысленными, что ему даже стало смешно. Сердце между тем безжалостно колотилось о рёбра, напоминая о том, что всё происходящее реально, и его действительно ожидает что-то страшное.
Послышалось громкое лязганье. Этот звук не предвещал ничего хорошего. Влад уже не пытался вырваться, но в мыслях постоянно всплывали защитные приёмы, которые показывал Кирилл на тренировках. «Сейчас это мало поможет, да? Думай же, идиот!».
Ещё несколько мучительных минут, и его толкнули вперёд. Потеряв равновесие, юноша рухнул вниз. Ладони коснулись холодного пола. На ощупь напоминал камень. Кругом была то ли пыль, то ли зола. Пальцы загребали сухую субстанцию, и мелкие частицы впивались в кожу.
— Он здесь, как и просили! — объявил один из похитителей.
— Замечательно! Ведите его сюда.
От этого голоса по спине пробежал холодок. Его было невозможно с кем-то спутать. И танар узнал бы его из тысячи. Эту сталь, презрение, пренебрежение. Сочетать в себе всё самое отвратительное мог только один человек во вселенной. Таких, как он, больше нет.
Теперь страх сменился чувством злости. Подозрения подтвердились. Осталось только понять, что он задумал. И сделать всё возможное, чтобы не получил желаемое.
Сильные руки схватили Влада и поволокли дальше. Ему оставалось только ждать. Вскоре его развернули. Кто-то резко ударил по коленям, вынуждая опуститься на пол. Влад плотно сжал челюсть, чтобы не издать ни звука. Ноющая боль в коленях была ничем по сравнению с его злостью.
Звякнули цепи. Сначала приковали одну руку за кисть, затем другую. Затянули так, что кольца повредили кожу. Кто-то начал поворачивать рычаг. Цепи натянулись, и спустя пару минут юноша был вынужден поднять вытянутые руки выше под давлением инородной силы. Мышцы вскоре начали болеть.
С его головы сорвали мешок. Влад часто заморгал. Сначала не видел ничего, кроме темноты и мерцающих мушек перед глазами. Затем зрение вернулось, и он увидел, что находится в одной из камер подземелья. Тусклый факельный свет слабо освещал помещение и скрывал лица присутствующих людей. Но он и без того знал, кто перед ним.
— Не ожидал такой скорой встречи? — раздался холодный голос Игната Романова.
Его тон был осторожным и тягучим, как свежий мёд. Глава клана явно наслаждался происходящим и невольно растягивал этот момент.
— Не думал, что Вы такой изобретательный по части организации свиданий! — съязвил Влад, смотря на него в упор. — Я очень польщён.
— Скоро тебе будет не до шуток! — властный тон почти не изменился, но удовольствия явно поубавилось.
— Любите пожёстче, значит? — взгляд юноши скользнул по двум другим присутствующим, и по третьему, — явно тюремщику. — Ещё и зрителей пригласили. Ай-ай-ай! Это явно против правил.
— Довольно! — резко гаркнул Игнат Романов и шагнул вперёд, подставляя себя тусклому освещению. — Святослав, приступайте к процедуре наказания! А потом он нам расскажет, как покидал замок, и кто ему помогал. Я же говорил, что нужда в тебе не делает тебя неприкосновенным! — тихо, по-змеиному, добавил Романов.
— Сафрон! — прокричал тюремщик.
В висках застучала кровь. Послышались тяжёлые приближающиеся шаги. В камеру вошёл высокий мужчина с тяжёлой плетью. Влад даже не взглянул на него. Взор до сих пор был прикован к главе клана, который спокойно ожидал исполнения приказа. Но постукивающие друг о друга пальцы, сложенные перед собой, выдавали раздражение.
— И даже не дадите шанс признаться самостоятельно? — Влад демонстративно изогнул бровь.
— У тебя было достаточно шансов! — усмехнулся Игнат. — И, скажем, тридцать оздоровительных ударов плетью позволят твоему разуму излечиться от гнили. Сафрон, будьте добры, не жалейте мальчишку!
Мужчина кивнул и пересёк камеру. Встал позади Влада. Огромная тень накрыла его с головой. Она нависала над ним подобно ночному кошмару. Мужчина ещё не начинал ничего делать, но мышцы уже напряглись, готовясь к худшему.
Юноша инстинктивно дёрнул руками. Цепи больно врезались в кожу. Их звон полоснул по слуху.
Ожидание. Высокий шаонец позади медлил, заставляя Влада оцепенеть от страха. Никто не произносил ни слова. Игнат Романов постепенно терял терпение.
— И чего ты ждёшь? — рявкнул он. — Приступай! Это приказ!
Тюремщик едва заметно мотнул головой. Но приказ есть приказ. Сафрон шагнул назад, затем сделал выпад, взмахнув плетью.
Танар не оглядывался назад. Слышал только свист плети, а затем последовала адская боль в спине. Она была такая сильная, что в ушах зазвенело. И этот звон перекрывал все другие звуки.
Влад до боли прикусил язык и почувствовал во рту металлический привкус крови. С губ слетел предательский крик. На губах Игната Романова появилась довольная усмешка. Тюремщик и стражники невольно отвели взгляды, но этот нарзенец продолжал смотреть. Безжалостно, завороженно.
Влад тоже не собирался сдаваться. Сквозь слёзы и боль он смотрел на Верховного наставника. А в глазах нарастала ненависть. Она горела адским огнём. Ещё один удар заставил его забыть о своих принципах. Сафрон так искусно орудовал плетью, что от силы ударов в разные стороны брызгала кровь и оставались глубокие раны.
Влад сжал руки в кулаки и отчаянно пытался сорвать цепи. Но только сам же калечил себя. Его вопли наполняли камеру. Горло вскоре пересохло, а голос осип. Но юноша не мог остановиться. Кричал и кричал. До хрипоты.
После пятого удара Верховный наставник махнул рукой, и Сафрон опустил плеть.
Танар с трудом держал голову. Тело дрожало. На щеках появлялись влажные дорожки от слёз. Он почти ничего не видел, поэтому мог заметить лишь высокий силуэт, приближающийся к нему. Грубые пальцы сжали подбородок и дёрнули вверх, вынуждая задрать голову.
— С тебя будет достаточно, если сделаешь признание! — произнёс Игнат Романов медленно, с расстановкой.
Влад молчал, подавив желание плюнуть ему прямо в лицо. Мужчина отступил, небрежно убрав руку. След от прикосновения жгло, словно кожи коснулись раскалённой кочергой.
— Что ж, тогда будем продолжать! Такой сопляк взвоет и будет лизать мои ботинки уже через пару ударов!
— Господин Верховный наставник, Вы в этом уверены? — сбивчиво уточнил тюремщик. — Мальчишка может не выдержать…
— Я сказал, продолжайте!
И снова удар, а за ним — невыносимая боль. Кричать уже не было сил. Из рта брызнула кровь. Танар закашлялся и сплюнул кровянистую слюну. За ней ещё сгустки крови. Сознание путалось. Он мечтал забыться, но никак не мог отключиться. Это было отвратительной пыткой.