— То дело, с освежеванными руками — было последней по времени работой Танцора в Нью-Йорке, — продолжил рассказ он. — Это произошло лет пять-шесть назад. Его нанял один банкир, решивший избавиться от своего партнера. Танцор выполнил заказ честно и аккуратно. Моя команда экспертов прибыла на место преступления и начала осмотр. Кто-то из ребят достал из мусорной корзины скомканную бумагу. Это привело к срабатыванию заряда пластида. Приблизительно восемь унций. Оба криминалиста погибли на месте, большинство улик было уничтожено.
— Прости, что заставила тебя заговорить об этом, — сказала Сакс.
Наступило неловкое молчание. Уже больше года молодая женщина была учеником и напарником криминалиста, а в последнее время она стала и его другом. Иногда Сакс даже оставалась у него на ночь. Она спала на диване в гостиной или, как целомудренная старшая сестра, забиралась к нему в просторную двуспальную кровать. Но разговоры в основном велись о методах научной криминалистики. Райм убаюкивал молодую женщину рассказами о серийных убийцах и неуловимых ворах-домушниках. Оба старались избегать личных тем. Вот и сейчас Сакс ограничилась лишь банальным: «Представляю, каково тебе было».
Райм отмахнулся от сочувствия, тряхнув головой. Он уставился на голую стену. Когда-то вся комната была увешена художественными репродукциями. Их давным-давно сняли, но криминалист постоянно играл в игру, проводя взглядом мысленные линии между остатками липкой ленты. Сейчас у него получилась кривобокая звезда, которой не удалось все же заслонить перед глазами Райма жуткую картину обезображенного взрывом места преступления, обугленных, изуродованных тел его помощников.
— Тот тип, что нанял танцора, он что, решил вдруг его заложить? — спросила Сакс.
— Прямо-таки горел желанием. Но он мало что мог нам рассказать. Деньги и инструкции он опустил в указанный ему почтовый ящик. Лично они ни разу не встречались. — Райм набрал полную грудь воздуха. — Но самое страшное заключалось в том, что банкир, заплатив за устранение конкурента, потом передумал и решил отменить заказ. Нервы не выдержали. Но он так и не смог связаться с Танцором. Впрочем, это все равно не имело значения. Танцор с самого начала предупредил его: «Об отмене задания не может быть и речи».
Затем Селитто вкратце рассказал Сакс о деле против Филиппа Хансена, о свидетелях, видевших его ночной вылет, и о вчерашней бомбе.
— Кто оставшиеся свидетели? — спросила она.
— Перси Клэй, жена этого Карни, погибшего в авиакатастрофе. Она — президент компании «Гудзон-Эйр». Ее муж был вице-президентом. Третий свидетель — Бриттон Хейл, летчик той же компании. Я послал к ним домой нянек — присматривать за ними.
— Я уже связался с Мелом Купером, — сказал Райм. — Он будет работать в лаборатории на первом этаже. Дело Хансена ведется в сотрудничестве с федералами; Бюро будет представлять Фред Деллрей. Если понадобится, он выделит для защиты свидетелей специальных агентов и охраняемый дом.
Отключившись от того, что начал говорить Селитто, Линкольн Райм снова погрузился в воспоминания. Перед глазами снова встала картина помещения, развороченного пять лет назад взрывом бомбы, которую оставил Танцор.
Воспоминания: мусорная корзина, раскрывшаяся от взрыва словно черная роза. Запах взрывчатки — удушливая вонь, нисколько не похожая на аромат дыма от костра. Растрескавшаяся от жары краска на обгоревшем дереве. Обугленные трупы экспертов, застывшие в неестественных скорченных позах... От этих жутких картин Райма спасло жужжание факса. Джерри Бэнкс выхватил из машины первый лист.
— Протокол осмотра места падения самолета, — объявил он. Райм жадно повернулся к факсу.
— Мальчики и девочки, пора за работу!
Мыть. Мыть тщательно.
«Солдат, у тебя руки чистые?»
«Стараюсь, сэр!»
Коренастый мужчина лет тридцати с небольшим стоял в туалете кафе на Лексингтон-авеню, поглощенный своим занятием.
Тереть, тереть, тереть...
Прервавшись, мужчина огляделся вокруг. Похоже, никому нет дела до того, что он торчит здесь уже десять минут.
И опять тереть, тереть...
Стивен Колл осмотрел кожу на руках, крупные красные костяшки пальцев.
Вроде чистые, вроде чистые. Червей нет. Ни одного.
У него было прекрасное настроение, когда он перегонял свой черный микроавтобус с улицы в подземный гараж. Забрав из багажника необходимый инструмент, Стивен поднялся по пандусу и влился в оживленную толпу. Ему уже приходилось несколько раз работать в Нью-Йорке, но он никак не мог привыкнуть к такому огромному скоплению народа. Только в одном квартале не меньше тысячи человек.
От этого становится не по себе.
От этого по коже словно червиползают.
Поэтому Стивен заглянул в туалет и долго оттирал руки.
«Солдат, ну ты закончил наконец? Тебе нужно поразить еще две цели».
«Так точно, сэр, почти закончил. Необходимо полностью исключить риск оставить на месте операции какие-то следы, сэр».
«О, во имя всего святого, побыстрее...»
На руки лилась теплая вода. Он потер под ногтями щеткой, принесенной с собой. Выдавил из мыльницы на стене каплю розового жидкого мыла. И принялся тереть дальше.
Наконец, удовлетворенно осмотрев покрасневшие руки, он обсушил их под струёй горячего воздуха из автомата. Никаких полотенец, никакой клетчатки, способной многое рассказать.
И никаких червей.
Сегодня Стивен был одет в камуфляжную форму. Разумеется, не в желтую с бурыми разводами спецодежду времен операции «Буря в пустыне». Джинсы, кроссовки, клетчатая рубашка и серая штормовка в пятнах краски. На поясе сотовый телефон и рулетка. Стивен выглядел обыкновенным строителем, которых на Манхэттене тысячи. Сегодня он выбрал этот маскарадный костюм потому, что никто не обратит внимания на строителя, надевшего в погожий весенний день матерчатые перчатки.
Стивен вышел из кафе.
Народу по-прежнему тьма. Но теперь руки у него чистые, и неприятное ощущение прошло.
Остановившись на углу, он посмотрел на особняк, в котором раньше жили Муж и Жена, но теперь осталась одна Жена, потому что Муж уже разлетелся на миллион кусочков над родиной президента Линкольна.
Итак, в живых осталось два свидетеля, и оба должны умереть до того момента, как в понедельник утром соберется на заседание суд. Стивен сверился с часами, которые представляли собой массивный корпус из нержавеющей стали. Половина десятого утра, суббота.
«Солдат, тебе хватит времени, чтобы завалить обоих?» «Сэр, возможно, прямо сейчас я обоих не уничтожу, но у меня в запасе почти двое суток. На то, чтобы установить местонахождение двух целей и уничтожить их, времени более чем достаточно, сэр».
«Солдат, а если возникнут какие-то трудности?» "Сэр, я живуради того, чтобы преодолевать трудности". Перед особняком стояла одинокая полицейская машина. Как он и ожидал.
Итак, известная зона действия перед домом и неизвестная внутри...
Оглянувшись по сторонам, Стивен пошел по тротуару, чувствуя зуд в оттертых начисто руках.
Он шел, представляя себя местным жителем. Не Стивеном и не мистером Коллом, а также не Тоддом Джонсоном, Стэном Бледгоу и не десятком других человек, чьи имена он испробовал за последние несколько лет. А его настоящее имя превратилось во что-то вроде заржавленного турника в глубине двора — ты знаешь, что он там есть, но в действительности смотришь и не замечаешь. Резко повернув, Стивен зашел в подъезд дома, стоящего напротив особняка Жены. Остановившись в дверях, он посмотрел на большое окно в доме напротив, частично скрытое цветущим кизилом. Стивен надел дорогие очки с желтоватыми поляризованными стеклами, и отблески от стекла исчезли. Он разглядел в комнате движущиеся фигуры. Один полицейский... нет, два полицейских. Мужчина, стоящий к окну спиной. Возможно, Друг, третий свидетель, которого должен убрать Стивен. И... да! Вот и Жена. Невысокая. Неказистая. Похожая на мальчишку. На ней была белая блузка. Замечательная мишень. Жена отошла от окна и скрылась из виду. Нагнувшись, Стивен расстегнул рюкзак.