— Ты понимаешь меня?
— Конечно. Я ощущаю лишь малую толику того, что чувствуете вы. — Джерек положил руку на грудь гиганта. — Я ощущаю гнетущую скорбь всего, что вас окружает.
— Да, — прошептал Монгров. Из его огромного правого глаза упала слеза:
— Ты прав, Джерек, — слеза упала из левого глаза, — никто не понимает меня. Я — предмет насмешек. Они знают, что в этом огромном теле находится крошечное испуганное существо, неприспособленное и бездарное, умеющее только рыдать, стонать, вздыхать и созерцать трагедию жизни человеческой плоти до ее ужасного конца.
— Да, — сказал Джерек. — Да, Монгров.
Лорд Джеггед, стоявший теперь позади Монгрова, укрывшись в дверном проеме от дождя, кинул на Джерека взгляд, полный восхищения, присовокупив к нему еще один взгляд одобрения. Он кивнул бледной головой и улыбнулся, подмигнув Джереку белым веком бесцветного глаза.
Джерек восхищался усердием, с которым Монгров играл свою роль. «Когда я стану любовником, я буду играть свою роль столь же рьяно», — подумал он.
— Вот видите, — вставил Лорд Джеггед, — видите, Монгров, Джерек понимает вас лучше, чем кто бы то ни было. В прошлом он сыграл с вами пару шуток, это правда, но он сделал это, лишь желая развеселить вас.
Тогда он еще не понимал — ничто не облегчит страдания вашей измученной души.
— Да, — сказал Монгров. — Вы правы, Лорд Джеггед. — С этими словами он обнял Джерека своими огромными руками, от чего тот чуть не опрокинулся навзничь на брусчатку.
Джерек испугался за свой костюм, который уже изрядно намок, но этикет запрещал использовать в таких случаях любую форму силовой защиты. Он почувствовал, как осела его соломенная шляпа, а поглядев на блузку, обнаружил, что кружева ее потеряли свой безупречный вид.
— Прошу вас, — пригласил их Монгров. — Вы должны отобедать со мной. Я никогда не догадывался, Джерек, что ты такой чувствительный. Ведь ты прятал свою ранимую душу под грубым юмором, резкими насмешками и неуклюжими шутками.
Джерек находил свои шутки довольно тонкими, но в данный момент вспоминать об этом было неуместно. Поэтому он кивнул и улыбнулся.
Наконец, они зашли внутрь. Несмотря на сквозняки, дующие в коридорах, и завывания ветра на лестничных площадках; несмотря на тусклый свет и серые стены; несмотря на крыс, шныряющих под ногами, на бескровные лица живых мертвецов, заменяющих слуг; несмотря на паутину, запахи и мерзкие звуки, Джереку нравилось тут, и он бодро шагал рядом с Монгровом. Они преодолели несколько пролетов каменной лестницы и миновали лабиринт коридоров, пока, наконец, не прибыли в банкетный зал.
— А где Вертер де Гете? — спросил Лорд Джеггед, — я был уверен, что он уехал с вами прошлым вечером от Герцога Квинского.
— От Герцога Квинского? — массивные брови Монгрова нахмурились. — Да, да, Герцог Квинский. Вертер побыл здесь немного, но потом уехал. Он обещал мне показать какой-то новый кошмар, когда его закончит.
— Кошмар?
— Пьеса. Что-то вроде этого, я не знаю. Он сказал, что мне понравится.
— Великолепно!
— О, — вздохнул Монгров. — Тот космический путешественник. Как бы мне хотелось подольше поговорить с ним. Вы слышали его? «Конец», сказал он. Мы обречены!
— Конец, конец, — эхом отозвался Лорд Джеггед, делая знаки Джереку присоединиться к нему.
— Конец, — сказал Джерек, несколько неопределенно. — Конец, конец.
— Да, роковое проклятье. Катастрофа, конец, конец. — Монгров уставился в пространство.
— Вам, значит, приглянулся инопланетянин? — спросил Джерек.
— Приглянулся?
— Хотите ли вы его для своего питомника? — уточнил Лорд.
— Конечно, я бы не отказался. Он ведь очень болезненный, не правда ли? Он стал бы украшением любого вольера.
— Несомненно, — сказал Лорд Джеггед, многозначительно посмотрев на Джерека, чем весьма его озадачил.
— Какая жалость, что он находится в коллекции Миледи Шарлотины.
— Вот значит где! А я то гадал!
— Я уверен, Миледи Шарлотина не уступит вам свою новую игрушку, — продолжил Лорд Джеггед. — И только потому, что этот маленький монстр вам необходим.
— Миледи Шарлотина ненавидит меня, — бесхитростно сказал Монгров.
— Вы ошибаетесь.
— Я постоянно ощущаю ее ненависть. Она ничего не уступит мне. Скорее всего она завидует моей коллекции, — продолжал Монгров с мрачной гордостью. Моя коллекция огромна — ей нет равных!
— Многие говорят, что она великолепна, — вставил Джерек.
— Благодарю, — ответил с чувством гигант.
Отношение Монгрова преображалось на глазах. Видимо, все, в чем он нуждался — это чтобы кто-то принимал всерьез его страдания. Тогда он мгновенно забывал все былые насмешки и глумления. За несколько минут в глазах Монгрова Джерек превратился из заклятого врага в близкого друга.