— Это — Хендоу! — воскликнула Тупита.
— Точно, это он! — закричала я.
Но это был совсем не тот Хендоу, которого я помнила по Брундизиуму. Тот же рост, те же широкие плечи, те же могучие руки, но теперь к нам приближался загорелый, похудевший Хендоу, но при этом в чём-то ещё более ужасный и жестокий, чем тот, которого я знала. А ещё этот Хендоу, держал в руке окровавленный меч.
— Мирус! — закричал великан. — Старый друг! Ты что здесь делаешь?
— Хендоу! — с трудом проговорил Мирус, со слезами на глазах. — Дружище!
— Да Ты же ранен! — воскликнул Хендоу.
— Рад тебя видеть здесь, — слабым голосом сказал Мирус.
— Ты прости меня, старый друг, за то, что оттолкнул тебя тогда в Брундизиуме, — сказал Хендоу. — Признаю, я был дураком.
— Как Ты нашёл нас здесь? — поинтересовался Мирус.
— Следовал за Борко, — объяснил Хендоу. — А потом услышал крик.
Скорее всего, это был крик Телы. Я сразу заподозрила, что и другие тоже, наверняка, слышали этот крик.
— Господин, нам надо поскорее уходить отсюда! — влезла в разговор Тупита.
— Твой меч окровавлен, — заметил Мирус.
— Да встретил тут одного. Он решил оспорить моё право находиться здесь, — усмехнулся Хендоу.
— Господин, уведите нас отсюда, пожалуйста! — взмолилась Тупита.
— На колени, — приказал ей Хендоу с ужасной беспощадной властностью.
Тупита незамедлительно опустилась на колени и замолчала.
Хендоу же подошёл и присел передо мной.
— Хороший Борко, — похвалил он своего зверя, потрепав по холке. — Молодец Борко!
Слин прижался к хозяину своей модой и облизал его обнаженную руку. Хендоу погладил меня ладонью по щеке, причём сделал это с чрезвычайной нежностью.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Да, Господин, — кивнула я.
— Они хорошо тебя закрепили, — улыбнулся мужчина.
— Как и полагается поступать с рабыней, Господин, — отозвалась я.
— Поблизости есть другие, — сообщил Мирус. — Мужчин было шестеро, и с ними три странных зверя. Не слины.
— Ещё, где-то имеется рабский фургон, — добавила Тупита. — Около него трое мужчин, по крайней мере, так было сказано.
— Рабского фургона я не видел, — сказал Хендоу.
— Мужчину Ты прикончил? — осведомился Мирус.
— Ну, мне показалось, да, — кивнул Хендоу. — Без головы не живут.
— Тогда здесь остались ещё, по крайней мере, пятеро, — заметил Мирус, — и животные. Они-то как раз самые опасные.
— Они говорили ещё о троих в рабском фургоне, Господин, — напомнила Тупита.
— Драться сможешь? — спросил Хендоу. — Это было бы как в старые добрые времена до таверны.
— Боюсь, в этот раз я тебе не помощник, — признался Мирус. — Не трудно заметить, что я слаб. Подозреваю, что потерял много крови. Меч в руках держать ещё смогу, а вот бороться я смогу только за то, чтобы остаться в сознание.
— Я тебя здесь одного не оставлю, — заявил Хендоу. — Уж лучше мы погибнем вместе.
— Нет, — прохрипел Мирус. — Лучше пусть умирает только один.
— Я не оставлю тебя, — повторил Хендоу.
— Если хочешь, чтобы я умер спокойно, сделай для меня всего одну вещь, перед тем как уйдёшь, — попросил его Мирус.
— Я тебя не оставляю Вас, — стоял на своём Хендоу.
— Просто прикажи Борко порвать ту рабыню, — сказал Мирус, указывая на меня, — или, если хочешь, убей её для меня своим мечом.
— Мирус, дружище! — воскликнул Хендоу.
— Она предала меня, это из-за неё я оказался в цепи Ионика! — прорычал Мирус.
— Ложь! Ложь! — выкрикнул Хендоу в ярости.
— Это правда, — сказал Мирус. — Я клянусь в этом нашей дружбой.
— Правда ли это? — недоверчиво спросил меня Хендоу.
— Да, Господин, — всхлипнула я.
— Она была приманкой! — закричала Тупита в мою защиту. — Разве мы не должны повиноваться хозяину? Мы же — рабыни!
— Ну что ж, кажется, здесь действительно есть шея, по которой меч плачет, — признал Хендоу.
— Да, — прохрипел Мирус.
— Сил на один удар наберёшь? — поинтересовался Хендоу.
— Думаю да, — кивнул Мирус.
— Ты, конечно, предпочёл бы сделать это дело своей рукой, — предположил Хендоу.
— Да, — ответил Мирус, с трудом поднимаясь на ноги.
Он снова перехватил меч двумя руками. Признаться, я усомнилась, что он смог бы простоять на своих подкашивающихся ногах дольше, чем мгновение — другое.
— Замечательно, — сказал Хендоу. — Теперь руби Тупиту.
— Тупиту? — ошарашено спросил Мирус.
Маленькая женщина отпрянула, но осталась стоять на коленях, там где стояла.
— Да, — развёл руками Хендоу. — Я поймал вора, к логову которого меня привёл Борком. Он быстро заговорил, стоило только сломать ему ноги. Это Тупита выкрала Дорин, обманом вынудив её выйти из дома. Она-то думала, что та всё ещё моя первая девка. Тупита намеревалась продать её, и использовать вырученные деньги, на покупку остраки на полёт на тарне из Брундизиума, притворившись свободной женщиной. Таким образом, она — беглая рабыня.
Кроме того я заявляю право меча на них обоих. Оспаривай его у меня, если хочешь. А дальше я выяснил у вора, что они обе были проданы в Самниуме. Я даже сохранил ему жизнь за то, что он оказался любезным. Думаю, он со своим товарищами, продолжает красть других женщин, но мою таверну они теперь обходят десятой дорогой. А в Самниуме, слин снова взял след. Мы с Борко шли по нему в течение многих недель. Конечно, мы много раз теряли его, но всякий раз нам удавалось найти его снова. В самый последний раз мы нашли его на дороге к Виктель Арии, к югу от Венны. Так что, как Ты теперь сам видишь, если бы не Тупита, не её побег, не её предательство сестры по неволе, не её готовность принять на себя регалии свободной женщины, что само по себе самое большое преступление, эта рабыня не оказалась бы в Аргентуме и не завела бы тебя в ловушку. Если кто-то из здесь присутствующих виноват перед тобой, то это — Тупита. Соответственно, я даю тебе своё разрешение убить её.
— Нет! — выкрикнул Мирус.
— В таком случае, возможно, рубить следует головы обеих, — пожал плечами Хендоу.
— Нет! — закричал Мирус, и покачнувшись занял позицию между Хендоу и Тупитой. — Беги Тупита! Беги!
— Оставайся на коленях, рабыня, — угрожающим голосом скомандовал Хендоу. — Прежде, чем Ты сможешь пробежать два шага, я натравлю на тебя Борко.
Тупита осталась там, где была.
— Почему Ты сбежала от Хендоу? — прохрипел Мирус, обернувшись к Тупите.
— Потому, что вас там больше не было! — заплакала женщина. — Вас прогнали. Вы ушли! А я был охвачена ненавистью к Дорин, из-за которой Хендоу вас уволил. Я решила продать ей, и показать вам всем, сбежав из Брундизиума.
— Но твой побег не удался, не так ли? — поинтересовался Хендоу.
— Нет, Господин! — всхлипнула она.
— И теперь Ты, как и прежде рабыня, в ошейнике, полуголая, стоящая на коленях и трясущаяся за свою жизнь!
— Да, Господин, — признала Тупита.
— Даже если бы тебе удалось выбраться из Брундизиума, куда Ты собиралась пойти? — полюбопытствовал Хендоу. — В каком городе или деревне Ты ожидала, что твоим прошлым не заинтересуются и не расследуют? Где Ты рассчитывала снять ошейник? Как Ты собиралась избавиться от клейма?
Стоявшая на коленях Тупита рыдала.
— Есть ли у такой как Ты, надежда на побег? — спросил мужчина.
— Нет, Господин, — сквозь слёзы проговорила Тупита. — У такой как я нет никакой надежды на побег.
— Почему же Ты решилась на такую глупость? — спросил Мирус, при этом не сводя глаз с Хендоу.
Признаться, для меня было загадкой, как Мирус так долго смог оставаться на ногах.
— Неужели Вы не понимаете? — всхлипнула Тупита. — Я сделала это из-за вас!
— Что за чушь! — воскликнул Мирус.
— Я не хотела оставаться там без вас, — пояснила она.
— Эх Ты, маленькая дурочка, — сказал он.
— А ещё я ревновала к Дорин. Я подумала, что Вы заинтересовались ей!
— Конечно, я нашёл её интересной, — признал Мирус, — у меня было много рабынь, и она, возможно, была наиболее красивой из всех, тем не менее, она для меня никогда не была чем-то большим, чем ещё одной распутной девкой, которую я мог бы, время от времени, на пару анов, если бы мне понравилось, брать в альков для моего удовольствия.
— О, Господин! — вздохнула Тупита.
— Но какое тебе до этого дело? — осведомился Мирус.