— Возвращайся к фургону, — велел бородатый. — Передай Альцинию и Портусу, что мы скоро придём.
Его мужчина повернулся и по своим следам отправился обратно через луг. Я рискнула предположить, что их фургон был спрятан где-то среди деревьев, в стороне от дороги.
Похоже, рука раненного прекратила кровоточить, и он второй рукой и зубами оторвал полосу от своей туники, и намотал импровизированный бинт на рану. Немного крови сразу проступило сквозь ткань. Впрочем, красное пятно было совсем небольшим.
Закончив с перевязкой, он пристально посмотрел вниз на меня. Я всё ещё стояла на коленях. Тупита прекратила возиться с узлами на моих запястьях сразу, как только на лужайке появился ещё один мужчина, так что мои запястья по-прежнему были связаны за спиной. Это был тот самый мужчина, что заинтересованно рассматривал меня, ещё во время торга. Я снова, испуганно развела колени настолько широко, насколько смогла. Моё отношение к нему было вполне опредёленным.
Он усмехнулся, и я снова опустила голову. Сразу вспомнилось, какими глазами смотрел на нас другой мужчина, тот, который приходил от фургона.
— Ты что, ещё не закончила её развязывать? — возмутился бородач.
— Простите меня, Господин, — пролепетала Тупита и поспешно согнулась, возвращаясь к своей работе.
Однако узлы оказались слишком тугими для неё, всё же их завязывали мужчины.
— Тупая, медлительная рабыня, — зло бросил бородатый и, зайдя мне за спину, оттолкнул Тупиту в сторону.
Мужчина, положив свой меч подле себя на землю, легко и быстро справился с путами. Тот факт, что он не перерезал верёвку, намекнул мне, что мне ещё предстоит носить её снова. Бородатый, подхватив своё оружие, встав передо мной, жестом показал, что я должна встать на ноги. Подняться удалось с трудом, да и стояла я первое время покачиваясь. Всё же я довольно долго простояла на коленях, связанная по рукам и ногам, в результате мои конечности изрядно затекли.
Наконец, мне удалось справиться со слабостью, и я замерла перед оградой, под которой, позади меня, на том самом месте, куда она отлетела от удара мужчины, на боку лежала Тупита. Про себя я машинально отметила, как она была красива, с голой грудью, ошейником Ионика на горле, бедрами и ягодицами, выглядывающими из-под обрывков короткой юбки сделанной из её рабочей туники. Остальную часть своей туники, Тупита пожертвовала мне, чтобы я могла прикрыть, хотя бы немного, свою наготу под импровизированной рабской набедренной повязкой. Тела, невероятно соблазнительная, прикрытая лишь прямоугольным красным шёлковым лоскутком, смотрелась ничуть не хуже. То же самое касалось и полураздетых Мины с Карой, стоявших слева от меня.
— Шагай вперёд, моя полуголая красотка, — сказал бородатый, приветливо подманивая меня к себе рукой.
Нерешительно оторвавшись от ограды, я сделала первый маленький шажок.
— Посмотри-ка, вот это, — с усмешкой сказал он, тыкая пальцем в Мируса, — тот самый человек, который преследовал тебя, в надежде полюбоваться твоей вытекающей кровью. Какая Ты у нас везучая рабыня. Кто бы мог подумать, что Ты увидишь того, кто так хотел убить тебя у своих ног.
Я удивлённо уставилась на бородача, не в силах понять его намерений. Само собой, он не собирался позволить мне убежать. Он же сам сказал Тупите, что я не долго пробуду свободной. Тем более, что заплатив за меня пять тарсков, серебряных тарсков между прочим, врятли они были бы заинтересованы потерять меня.
— Эй, Ты, — позвал он Мируса, присев рядом с ним на корточки, — если тебе вдруг посчастливится поправиться, Ты ведь снова кинешься за ней, не так ли?
Мирус выглядел очень слабым, но в этот момент его глаза сверкнули яростью и гордостью.
— Да, — прохрипел он. — Именно так я и поступлю.
— Вон там в траве, — указал бородач, — валяется меч охотника на рабынь. Я даю тебе своё разрешение пойти и поднять его. Да, Ты можешь прикоснуться до него. Можешь даже подержать его пару мгновений. Да, даже, несмотря на то, что Ты — рабыня, тебе можно будет воспользоваться им, чтобы прикончить этого товарища. И тебе больше не придётся жить в ужасе, вздрагивая от каждого странного звука, шарахаясь от каждой тени в ночной темноте.
— Не делай этого Тука, я прошу тебя! — в отчаянии закричала Тупита. — Он же не может даже пошевелиться. Он же беспомощен. Не убивай его!
— Конечно, учитывая её невеликие женские силёнки, она не сможет делать такое дело быстро и чисто, — усмехнулся бородатый, обращаясь к Мирусу, — но я уверен, со временем, она довершит начатое.
Со стороны ограды донеслись несдерживаемые рыдания Тупиты.
У меня не было ни малейшего желания даже подходить к мечу. Эта острая полоса стали почти ощутимо излучала угрозу, тревогу, ужас, и невидимый огонь, который мог бы сжечь меня. Это было оружие! Откуда мне было набраться смелости, чтобы приблизиться к нему?!
— Не боись, — усмехнулся бородач.
А, кроме того, я не хотела касаться этого меча, потому что это было оружие Хендоу, которым он пытался спасти жизнь своего лучшего друга, Мируса, даже зная о том, что делая так, он подставлял себя пол клинок врага. Я не сомневалась, что Хендоу понимал, что спасая друга, он жертвовал своей собственной жизнью. Как нелепой и противоестественной казалась мне сама мысль о том, чтобы использовать тот же самый меч для того, чтобы теперь убить Мируса.
Мирус повернул голову ко мне. Даже при том, что он был слаб до беспомощности, в его глазах плескалась ненависть.
— Бери меч, — бросил он мне. — Используй его, пока можешь!
Я сквозь слёзы посмотрела на него.
— Не жди от меня милосердия, — прохрипел он. — Если когда-либо я окажусь в состоянии преследовать тебя, я сделаю это. Я буду охотиться на тебя. Я буду искать тебя с жестокостью слина.
— Давай-давай, — нетерпеливо подбадривал меня бородач. — Не бойся! Покажи нам, что Ты храбрая! Покажи нам, что Ты сильная! Покажи то, из чего Ты сделана! Сделай это! Я буду восхищаться тобой! Я благословляю тебя!
Но я, так и не сделав, ни шага в ту сторону, упала в траву на колени.
— Я не могу коснуться оружия! — призналась я.
— У тебя же есть моё разрешение! — напомнил бородатый.
Но я лишь испуганно замотала головой.
— Ты боишься, — заметил он.
— Да, Господин, — кивнула я.
— Вы — трусиха, — сказал он.
— Да, Господин, — не стала спорить я. — Но даже если бы я не была трусливой и слабой, я всё равно не сделала бы этого.
— Ты храбрая, Тука! — крикнула мне Тупита.
— Я — рабыня, — сказала я. — Я существую для удовольствия, служения и любви к мужчинам. Я не могу причинить им вреда. Более того я не хочу этого делать. Убейте меня, если вам этого так хочется.
— А если я дам тебе свободу, за то, что Ты сделаешь так, как я сказал? — спросил меня бородач.
— Простите меня, Господин. Но нет, Господин, — проговорила я.
— Головой в землю, — скомандовал он. — Убери волосы вперёд, обнажи шею.
Я покорно выполнила его команду.
— Пожалуйста, нет, Господин! — услышала я отчаянный крик Тупиты и почувствовала холодное касание меча к моей шее.
Клинок прикоснулся к коже чуть выше ошейника, пошевелив растущие там короткие волоски. Лезвие показалось мне необыкновенно острым.
— Пожалуйста, Господин, не надо! — умоляла Тупита.
— Может быть, теперь Ты передумаешь? — уточнил бородач.
— Нет, Господин. Простите меня, Господин, — ответила я.
Почувствовав, что сталь оторвалась от моей шеи, я напряглась и зажмурила глаза. Но вместо удара на меня обрушился хохот. Пораженная, я открыла глаза. Сверху послышался шорох вкладываемого в ножны меча, закончившийся ударом гарды о край чехла, остановившей его движение.
— Бара! — скомандовал мне мужчина.
Я бросилась животом на траву, заводя руки за спину и скрещивая запястья и щиколотки. Я замерла, по-прежнему пребывая в замешательстве. Бородатый отошёл, чтобы поднять пеньковый шнур, снятый с моих ног и рук Тупитой и им самим.
Но с каким облегчением я поняла, что мне решили сохранить жизнь!
Мужчина вскоре вернулся и, присев рядом со мной, туго связал мои руки ноги. Надо признать, что он хорошо умел вязать женщин.
— Ох! — выдохнула я, поняв, что он притягивает и связывает вместе мои запястья и щиколотки.
Потом он резким рывком поднял и поставил меня на колени. Связанная таким образом, я почувствовала себя совершенно беспомощной перед ним. Однако и он сам показался мне чем-то удивленным.