— Они не думали об Этом, — заговаривал зубы О'Хара. — Это уж точно! Они нападали не с этой целью. Обычных самцов я бы сразу узнал.
— Заткнитесь! — приказал Кейлин-старший и добавил нехотя: — У нас с ними старые счеты — если тебе это так нужно знать, землянин.
Ганимед, казалось, совсем опустел. Все живое попряталось после нападения обезумевших псов, и хотя О'Хара был уверен, что аборигены из тьмы наблюдают за ними, как наблюдали за похищением Моррит, но будут оставаться неощутимыми и не сунутся в чуждые им дела.
Теперь Слоп кружил по городу, бесшумно перебегая из переулка в переулок. Они шли по кривому кварталу Продавцов Грез, но это поэтическое название никак не вязалось с лабиринтом собачьих нор и закутков, провонявшихся брагой и наркотиками. Наверно, это был самый жуткий и преступный район в Солнечной системе — разве что сатурнианский Япет не уступал ему. Скользящие кровли здесь были всегда наглухо закрыты, и что происходило под ними знали только Слоп-стоп и О'Хара, — чужакам, пусть даже нечистой силе, этого не дано понять.
Но вот Слоп стал в стойку и поднял лапку: они пришли!
Кейлин удовлетворенно кивнул, освобождая Слопа, и тут же забыл про него. Лемур бесшумно ушёл в тень и исчез, будто его и не было.
Они осмотрелись. Прямо перед ними располагался не дом и не особняк, а какие-то полуразрушенное строение под насквозь прогнившей японской вишней, завезенной для благоустройства Ганимеда еще первыми переселенцами и вымахавшей в радиационном поле Юпитера до самой крыши — вишни на этих мутантах были величиной с голову О'Хара, в его детстве их собирали и продавали по дешевке на Овощном рынке; но те благодатные времена уже были в прошлом.
Не спрашивая разрешения Кейлина, О'Хара, привычно, как в детстве, забрался на дерево, а с него — на крышу строения. Старые прогнившие створки кровли были закрыты, но из трещин пробивался свет и доносились голоса.
За ним бесшумно следовали братья Кейлины. Из дома доносился знакомый голос высокого землянина:
— Нас занесло в эту дыру только из-за тебя, — со злостью говорил землянин. — Слышишь, дрянь? Мы бросили все дела и примчались сюда только из-за тебя с твоими братиками. Мы не могли не приехать, фараоны с вами не справятся. Мы, разумные цивилизованные существа, вынуждены гоняться — за кем?! — подумать только! Ты погнала нас, процессоров, в эту глушь, и мы конечно сумеем с тобой разделаться…
О'Хара заглянул в щель.
Моррит лежала на полу с металлоидным мешком на голове. От наручников на ее руках тянулись провода к портативному генератору. Грациозный венерианец невозмутимо поправлял что-то в этом черном ящике.
О'Хара пришел в ярость, но братья Кейлины с жутким спокойствием наблюдали за происходящим.
— Мы хорошо знаем тебя, — продолжал землянин. — Еще бы! Кому, как не нам, знать тебя! И ты нас знаешь! Мы не уйдем отсюда ни с чем. Еще раз спрашиваю: сколько и где! Отвечай!..
И землянин грязно выругался.
Моррит молчала.
Грациозный венерианец с садистской улыбкой уже приготовился крутануть ручку портативного генератора, как вдруг гнилая японская вишня не выдержала веса братьев Кейлинов и с треском и грохотом обрушилась на крышу, проломила кровлю, и О'Хара рухнул вниз в туче пыли, досок и кирпичей, надеясь придавить грациозного венерианца и не сломать себе шею.
ГЛАВА 4. Демоны с сумеречными глазами
Поначалу никто не шевелился в туче пыли, трухи и каких-то ошметков. Еще падали кирпичи, куски кровельного железа и гнилые доски с гвоздями.
О'Хара уже пришел в себя, сидя верхом на придавленном венерианце, но и кошкоподобный марсианин не терял времени зря — очумело гримасничая и держась за голову одной рукой, он уже вытащил свой пистолет. Землянин тоже уже ворочался, а Моррит завалило обломками…
О'Хара смотрел в зеленые глаза марсианина…
Щелкнул затвор…
«На этот раз он не будет стрелять в воздух , — тоскливо подумал О'Хара. — Ни в воздух, ни по ногам…»
Ему опять не хватало ножа — с ножом сегодня О'Хара катастрофически не везло.
О'Хара задрал глаза к потолку, чтобы в первый и последний раз помолиться Юпитеру с Красным пятном на лбу, заглядывающему в пролом: как вдруг с кроны японской вишни, сверкая ножами и с ловкостью ягуаров, в пролом прыгнули на марсианина братья Кейлины.
Марсианин успел выстрелить вверх, О'Хара готов был поклясться, что видел собственными газами, как пуля пробила грудь Кейлина-старшего и прошла навылет в диск Юпитера, а Кейлина даже отбросило в сторону этим смертельным ударом — но он остался цел и невредим, рана затягивалась на глазах: а с марсианином и землянином справились его братья. Опять происходили какие-то чудеса, но не было времени на обдумье…
О'Хара перевернул венерианца лицом вверх. С ним тоже все было кончено… Все произошло слишком быстро, на удивление быстро…
Человека, что ни скажи, не так-то легко убить, — подумал О'Хара. — Если не умеешь.
Но О'Хара уже забыл о венерианце и разгребал из-под обломков тело Моррит. Он снял с нее кандалы и стащил мешок.
Моррит открыла глаза. О'Хара поднял ее и прижав к себе, неловко и нежно гладя. Братья Кейлин отчужденно смотрели на О'Хара…
О'Хара был прав — человека не так-то легко убить. Смертельно раненый землянин из последних сил смотрел на врагов с гордой яростью, не признавая своего поражения.
— Прекрасно!.. — прохрипел он. — Вы опять от нас ускользнули. Но вы от нас все равно не уйдете, вам некуда уходить. Вас даже собаки чуют и ненавидят. Вы — меченые! Для вас нет места ни в аду, ни в раю, нигде во Вселенной. Если потребуется, будет пролита вся кровь Солнечной системы, чтобы утопить вас в этой крови, — Он взглянул на О'Хару, державшего Моррит в объятиях. — Эй, ты! Я недооценил тебя… Тебя надо было прикончить на месте. Знаешь ли ты, Кто она?.. Ты влюбился в Это… Ты думаешь, что влюбился в Это, но не знаешь что Это такое!
О'Хара не успел ответить — Кейлин наклонился над землянином и перерезал ему горло. Потом он, улыбаясь и играя ножом направился к О'Хара.
— Подожди! — умоляюще сказала Моррит.
— Нам нечего больше ждать, — криво ухмыльнулся Кейлин. — Этого тоже надо прикончить. Сейчас он не опасен, но мы недооцениваем его… Все равно он сделан из другого теста и никогда не сможет стать одним из нас. Сейчас он с нами, завтра станет обузой, а послезавтра — врагом. Хороший землянин — это мертвый землянин.
— Подожди! — повторила Моррит.
Она повернулась к О'Хара. В ее глазах уже не было ненависти.
— Это правда, что ты любишь меня? — спросила она.
О'Хара не ответил. Он смотрел на эти молчаливые создания, и в нем поднималось отвращение к ним. За что, за что они собрались убить его?..
Это не люди… И даже не собаки… Даже собаки не убивают своих, когда не голодны после удачной охоты.
— Кто вы? — спросил О'Хара. — Вас все знают. Слоп знает. Все собаки Ганимеда знают. Но я не знаю.
Он хотел шагнуть им навстречу, но Моррит держала его:
— Ты не ответил.
— Да, — сказал он. — Я полюбил тебя.
Никогда и никому О'Хара не говорил этого слова. В крайнем случае он мог сказать: «ты мне нравишься». Слова любви здесь, на Ганимеде, прозвучали так нелепо, что братья Кейлин застыли в полной нерешительности, не понимая, издевается землянин над ними или нет?..
— Поцелуй меня! — подсказала Моррит.
О'Хара наклонился и поцеловал ее в губы. Его охватило безумие, по телу прошла судорога, как от болезненного удара портативного генератора.
— Ты не женщина… — произнес он. — Ты, вообще, не живое существо…
— Я — Моррит, — отвечала она, — Я предупреждала тебя, что я — Моррит.
— Что это значит?
— Мы — андроиды. Мы созданы разумом человека, а не рукой Бога, и это правда, что нам нет места ни в раю, ни в аду, нигде во Вселенной. Бывало, мужчины и женщины влюблялись в нас. Это плохо кончалось для всех. Их убивали или изгоняли, а нас уничтожали. Даже в похоронах нам отказано, потому что мы не созданы из земли, из ребра Адама; даже в земле нам не место… Вот потому мы «моррит» — смертники.
— А вы с юморком, ребята!.. — попытался пошутить О'Хара, но на этот раз впервые в жизни по-настоящему испугался.