- Отдыхай, крошка, скоро продолжим! - и захлопнул дверцу кареты.
Кучер взмахнул поводьями, а я упала наземь, не в силах переставлять ноги.
По щекам текли слёзы.
Этьен же понял всю эту сцену превратно. Подхватил меня под руку и потащил в здание большого театра.
- У тебя час отдыха, - бросил он меня на какой-то диван в гримёрке. - Потом как хочешь, а чтобы могла танцевать! Девятка, позаботься о Пятнашке. Поставь её на ноги.
А у меня кровь течёт по ногам.
Неужели старик вот так, играючи, лишил меня девственности?
Слёзы душили меня. На душе было так паршиво, что жизнь утратила краски.
Через час я не встала. Слабость была такая, что просто кошмар. А ещё видела знакомых, с кем жила бок о бок много лет, видела в их глазах ненависть, временами зависть, и лишь одна Девятка глядела сочувствующе и отпаивала меня каким-то отваром.
Потом явился Этьен с Эженом. Старик взглянул на меня.
- Она не может встать! - заступился учитель.
- Что значит, не может? - возмущался тихо старик. - Я тебе заплатил больше положенного!
- Возьмите Девятку, господин!
- Нет. Мне нужна Пятнашка. Надеюсь, её никто из твоих прихвостней не касался! Не дай Бог что подцепит!
- Что вы, что вы! Только Девятка с ней находилась. Заботилась о девушке.
- Я покажу её лекарю. И Эжен подошёл ко мне, наклонился и взял на руки, будто пушинку.
Я лежала и старалась не подавать признаков жизни, спрятав лицо у него на груди. Сразу накатило спокойствие.
Чудно! А ведь я этого старика знаю всего один день, успела разговориться и проникнуться доверием. Правда, похоже, он уже взял меня, как продажную девку, но... Сделал это, хотя бы, безболезненно.
А в карете из объятий не выпустил.
- Что он с тобой сделал? Метка не активировалась. Как он этого добился? - прошептал старик мне на ухо, обжигая своим дыханием мне шею.
- Я не знаю, что со мной. Как ты ушёл, ноги не носят. Наверное, от того, что ты сделал...
- Что я сделал? И что же?
- Ну, того... - я смутилась.
- Чего?
- Ну, девственности лишили...
- Чего-чего? Я тебя не трогал.
- Как не трогали? - подняла я удивлённо голову.
- Боже, Варя, ты меня в могилу раньше времени сведёшь! Нельзя быть такой впечатлительной! - и зарылся в мои уже распущенные волосы.
- А кровь?
- У тебя кровь? Там? А лунные дни когда должны быть?
Я пожала плечами.
- Но лекарю тебя надо будет показать. Поехали к Карлу! А я ведь только от него. Ни на миг тебя нельзя оставить!
А я сейчас вдыхала его запах, и он уже не казался мне отталкивающим. Наоборот, каким-то родным и успокаивающим. И под мерный стук колёс я уснула.
Разбудил меня свет и приглушённые голоса.
- Что с ней?
- Старый кобель! Всё, что угодно может быть!
- Да не трогал я её.
- Совсем-совсем?
- Метку поставил. И всё. Может, конечно, лунные дни, но она ходить не может. Психологическое?
- Подержи её, я возьму кровь на анализ.
Я заворочалась, показывая, что проснулась.
- Всё хорошо, Варенька. Мы только осмотрим, - прошептал Эжен, поглаживая меня по головке. - Тебя точно никто не бил или толкнул может быть? Упала?
- Нет, только помогли дойти до лежанки.
Карл отошёл от меня, поставил подсвечник рядом с какой-то штуковиной. И стал что-то разглядывать в чёрную штуковину.
- Да, лунные дни. Слабость может иметь разную причину, в том числе и в эти дни. Отдыхайте. Если завтра станет хуже - обращайтесь.
- Благодарю, Карл.
- Пока не за что.
Мой старик взял меня вновь на руки и понёс к выходу.
- Как ты? - спросил, сев в карету и велев кучеру везти домой.
- Ты рядом - значит, всё хорошо.
А он стал целовать меня. Нежно и в то же время неистово. То и дело сжимал меня в объятиях, вновь целовал. Будто, правда, испугался за меня. И сейчас эти поцелуи были мне в радость.
Потом мы приехали. Так же на руках Эжен внёс меня в дом. Пронёс в спальню, хотел уложить на постель.
- А у тебя можно хотя бы ополоснуться?
- Да, конечно, - и он понёс куда-то ещё.
- Сама помоешься или...
- Или... - просто сил совсем не было. И плевать, что он меня увидит, будет касаться. Ему можно.
Открыл воду. Рабочий водопровод! Ого!
Усадил меня в чистейшую белоснежную ванну. Снял с себя сюртук, жилет, рубашку или как это всё называется... Снял и портки, оставшись в одних панталонах.
Меня раздел.
- Да, помыться тебе не помешает!
И он меня начал мочить горячей водой да намыливать. Отмыв тело, перешёл к волосам.
Завершив банную процедуру, вытер и отнёс в постель, надев тонкую сорочку да панталоны с подвязкой.
- Спи, моя Варварушка, отдыхай.
- А ты?
- Я тоже скоро приду.
Я кивнула и спокойно уснула.
примечания по главе:
гашник* - (Даль) Гачник, гашник, гасник, гачень, гач м. ремень, веревочка, снурок, тесма, для вздержки и завязки шаровар, понёвы или порток.
Глава 3
Проснулась я от вкусных запахов, от которых текли слюнки.
Приоткрыла один глаз, затем другой. Солнышко только-только встало.
- Доброе утро! - приветствовал меня старик. Точнее, не так. На старика он мало походил. Лицо было прежним. А вот тело - рельефное, сильное и вовсе не стариковское, и в одних панталонах. Вновь. Часть волос и бороды была мокрой. Умывался?
- Сколько тебе лет? - вместо ответа спросила я.
- Шестьдесят.
- Ого!
- А тебе? - не остался в долгу он.
- Около семнадцати.
- Значит, он знает, - это он об Этьене?
- Нет, он наврал с три короба. И каким-то образом угадал.
- Я б тебе больше четырнадцати не дал.
- Значит, совращаешь малолетку!
- Остра ты на язычок. Как самочувствие?
- Доброе утро! - я вспомнила, что не поздоровалась. - Надо попробовать встать.
- Вставай.
Потянулась и встала. По-моему, всё в порядке. Хотелось петь и танцевать.
- Никогда ещё не была так счастлива, - не смогла не поделиться своим настроением и улыбнулась.
- Ты меня уже не боишься?
Я подошла к нему и обняла за шею. Странно, но сейчас это было так естественно, будто мы много лет женаты.
- Нет. Ты, наверное, меня околдовал. Как только метку поставил, так я и перестала бояться.
- Может, совпало, - задумчиво ответил он, - и ты успокоилась данным мною гарантиям.
Я лишь пожала плечами. Что гадать? Сейчас я уже не жалела, что согласилась. Особенно после своего возвращения в труппу. Не хотела их даже видеть.
"Нельзя так говорить!"
"Это почему же?"
"Пусть они не благородные, но они - тоже люди. И ты с ними делила кров, тяготы и невзгоды. Вместе. И вы друг другу помогали. Нельзя вот так вычеркнуть людей из своей жизни, если ваши пути просто разошлись".
"Сегодня ты не с той ноги встала?"
"С чего ты взяла?"
"Поучаешь и выступаешь в роли совести".
"Я просто создаю противовес твоим мыслям. Жизнь - это выбор. Постоянный".
- Что со мной будет, когда ты наиграешься мною? - спросила вслух, завершив разговор со своей второй Я.
- А ты развивайся, чтобы я не наигрался.
- Ты правда хочешь, чтобы я была твоей любовницей?
Он закатил глаза. Вздохнул.
- Женщина!
- Что? - не поняла я.
- То ты говоришь, что ты меня не возбуждаешь и обижаешься, то - наоборот.
- И вовсе не обижаюсь! - возразила я.
- Ещё как обижаешься!
Я задумалась, а он положил свои широкие ладони мне на талию.
- Ты такая тоненькая и хрупкая.
- Почему ты до сих пор не женат?
- Я был женат. Жена умерла после родов. Сын тоже недолго прожил.
- А спасти?
- Спасти не удалось.
- Давно это было?