Подхожу к ее открытой двери, прислоняюсь плечом к дверному косяку и смотрю, как она ругается и спорит с огромным листом инструкций. Мне приходится прикусить губу, чтобы не рассмеяться, когда она переворачивает лист вверх ногами, а потом набок, бормоча что-то про отбойный молоток сосущий член.
Пока она возится с инструкциями, я осматриваю то, что раньше было моим гребаным домашним спортзалом. На двуспальной кровати, которую Тейт настоял заказать для нее, уже не просто голый матрас. Она застелена толстым пуховым одеялом нежно-голубого цвета ее глаз, и на ней достаточно причудливых подушек, чтобы в них потеряться. У нее два пластиковых комода, и я вижу, что они заполнены одеждой, а в углу стоит дешевый студенческий стул. На одном из комодов стоит открытый Macbook, рядом с ним - электронная книжка, а на другом - свеча в банке, от которой исходит ванильный аромат, который я почувствовал. Это еще не полностью обжитая комната, но уже близко к этому, и от вида ее вещей в моем пространстве у меня стягивает кожу. Наконец я сжалился над ней, но мои слова звучат скорее лающе, чем доброжелательно.
— Какого черта ты делаешь?
Она отшатывается и поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, заставляя странный пучок своих длинных шелковистых темных волос подпрыгивать и раскачиваться. Вхожу в комнату и выхватываю у нее из рук инструкцию, складывая ее до удобного размера. Она издает разочарованный стон и резко падает на ковер. Стараюсь не обращать внимания на то, как футболка на ней, идеально обтягивает ее груди, когда они подпрыгивают.
— Твои родители водители грузовиков или работники доков?
Она приоткрывает один глаз и смотрит на меня с вопросом, что за хрень.
— Потому что ты ругаешься как один из них, - говорю ей с ухмылкой, а ее лицо искажается в демоническом оскале. — Что? Что означает этот взгляд? - спрашиваю, забавляясь тем, как грозно она пытается смотреть на меня, и из нее вырывается еще один разочарованный стон.
— Тебе не нравится, что я ругаюсь, поэтому вместо этого я смотрю на тебя ублюдочным взглядом.
Поднимаю инструкцию вверх, скрывая ухмылку, которую она вызывает. Не хочу признавать, но эта версия книжного червя мне нравится больше, чем та заикающаяся и краснолицая, которую я встретил.
— Давай, я помогу тебе все собрать. Совет - лучше читать английскую версию.
Сави натягивает очки на нос средним пальцем, когда садится, не разрывая зрительного контакта, и на этот раз я не могу не рассмеяться вслух. Мы начинаем собирать стол. Она держит доски, пока я прикрепляю кронштейны.
— Итак, похоже, тебе удалось заменить большую часть своих вещей сегодня.
Ее очки снова сползли на нос, и ее голубые глаза смотрят на меня с настороженным, защищающимся взглядом.
— Остынь, Эш. Я не останусь. Мне просто нужно пару недель, чтобы найти новой дом, а потом все эти вещи исчезнут. Но я ценю то, что вы все позволили мне временно остаться здесь.
Затягиваю винт и заставляю себя не сказать ей, что она может оставаться столько, сколько нужно, когда она тянется мимо меня за другой частью, и я чувствую запах персиков. Ее запах, смешанный с ароматом ванильной свечи, заставляет мой рот захотеть попробовать персики и сливки, и мой член возбуждается. Черт, этого не будет.
— Ты и Джуд? Вы теперь вместе? А как насчет Тейта?
Она нахмуривает брови, выстраивая в линию следующую часть, чтобы я прикрепил ее.
— Честно говоря, сейчас я понятия не имею. Я просто живу день за днем и смотрю, как пойдут дела с Джудом. Что касается Тейта, мы никогда не были чем-то большим, чем шоу. Это все было фальшиво.
Вскидываю бровь, наклоняясь ближе к ней, чтобы вкрутить следующую скобку.
— Ты уверена в этом? Похоже, между вами было немного искры. Держи крепче, чтобы не было криво. Итак, сначала Тейт, теперь Джуд, собираешься ли ты перейти к Беку следующим? Пойдешь на хет-трик?
Наши лица находятся так близко, и это дает мне прекрасный обзор на розовый румянец, который ползет по ее шее и заливает щеки, а также на резкий гнев, который вспыхивает в ее глазах, прежде чем ее щиты возвращаются на место.
— Я не нападаю и не трахаю, как ты намекаешь, никого в этом доме. Но я обязательно дам тебе знать, если это изменится, раз уж ты так беспокоишься. - Она раздраженно вздыхает. — Я уже спрашивала тебя раньше, но ты не ответил, так что еще раз, Эш, почему тебя это волнует?
— Меня не волнует. - Рявкаю на нее в ответ. — Трахайся с кем хочешь. Я просто не хочу, чтобы за их деньгами гонялись и причиняли им боль. Есть история... - говорю я, пока она не прерывает меня.
— Я знаю, как другие женщины пытались использовать их для своего статуса. Мне все это безразлично, поверь мне. Деньги, слава, ничто из этого никогда не повлияет на то, что я чувствую к кому-то. Что касается пострадать? Почти уверена, что я единственная, кто больше всего беспокоится об этом. Я знаю, как вы, парни, прожигаете женщин, как будто они значат не больше, чем временное приятное времяпрепровождение.
В ее глазах появляется вызывающий взгляд, который удивляет меня, но даже близко не так, как ее следующие слова.
— Может быть, это все, чего я хочу, хорошо провести время. Может быть, я буду заниматься сексом со всеми ними, если они захотят меня. Чем это хуже того, что вы все делаете с женским населением кампуса?
Мой рот открывается, чтобы возразить, но затем снова закрывается. Я разрываю зрительный контакт и возвращаюсь к работе над столом, готовый уйти от нее и от этого разговора, потому что, черт возьми, она не ошибается. Мы вчетвером превратили перепихон в спорт. В последний год не так активно для меня, но было много ночей, когда мы все вместе были с одной и той же девушкой. Я мудак, но я отказываюсь быть лицемером. Если Сави решит трахнуть их всех, это не сделает ее хуже остальных, и, черт возьми, мысль о том, что она будет между всеми нами, возбуждает меня. Закручиваю последний винт и поднимаюсь на ноги, пока она отходит в сторону, а затем переворачиваю собранный стол в вертикальное положение.