Как она выживала там вместе с остальными жертвами – я не смогла слушать без кома в горле. Красноречивым доказательством служило медицинское освидетельствование, в котором перечислили переломы ребер, носа, сломанные ушные хрящи и пальцы, разрывы мягких тканей.
Но Валентин просчитался. Отец Айзы остался искать дочь. И каким-то образом вышел на «БельФлер». Возможно, угрожал разоблачением. Решив, что от безработного фокусника хоть и не слишком много шума, но перестраховаться стоит, Валентин с помощью своих людей отвез его за город и сбросил с обрыва.
Неизвестно, как бы окончилась жизнь Айзы, и сколько времени неприкаянное привидение металось бы по ущелью, если бы мне не стукнуло в голову отвезти Антона на памятное место и начать свой танец на краю. Так что не было бы счастья, да несчастье – то есть, наш разрыв с Деном – помогло. Фокусник выбрался следом за мной и продолжил бороться за спасение дочери.
– А привидение к тебе больше не захаживает? – подхватил мысль Ромка.
На всякий случай я огляделась.
– Фокусник пропал с того момента, как спас меня от трех мужиков. Я уже даже сомневаюсь, в чем была его миссия – найти дочь или просто не дать мне стать шлюхой в «БельФлере»? Как бы то ни было, Айзу мы спасли и отправили к ее тете.
Хотя прошло уже достаточно времени, перед глазами так и вставали события того ужасного вечера. Спецназ ворвался в тот момент, когда Валентин готовился выстрелить в Дена. Как мы узнали потом, руководитель операции не стал ждать звонка, когда увидел, как из особняка в панике выбегают люди. Сообразил, что все пошло не по плану и решил действовать.
Обыскав дом, спустились в подвал. Увидев опасность, полицейские не стали медлить. Пуля настигла преступника и вышибла ему мозги. Правда, от увиденного я впала в шок. Ден утешал, вытирал кровь, которой меня забрызгало, мимо уводили спасенных девушек. А я только сидела и смотрела в одну точку. Даже заговорить не могла. После этого еще много ночей подряд снились кошмары. Самым главным из них был тот, в котором я чуть не потеряла любовь всей своей жизни.
– Вика, хочешь крестника подержать? – обернулся ко мне Риткин муж.
Все разом умолкли, а Ритка зашипела на благоверного.
– Я… мне… – я переглянулась с Ромкой в лихорадочных поисках веской причины для отказа.
– Конечно, хочет! – Ден одарил меня сияющей улыбкой и подошел к отцу младенца. Он ловко взял ребенка и пристроил на сгибе локтя, а потом поднес ко мне.
– Где ты был? – процедила я вполголоса. – Меня тут чуть не съели.
– Прости. Илюха звонил из Москвы. Они там с Лариской только что из больницы ребенка выписали.
– Операция удалась? И как он?
Ден улыбнулся еще шире.
– Все прошло хорошо. Передают тебе привет и сердечно благодарят за то, что продала машину и оплатила им лечение.
– Это была очень хорошая машина, – проворчала я, вспоминая красавицу «Ауди». За такие деньги врачи им обязаны золотыми скальпелями операции делать!
Ромка, который беззастенчиво подслушивал разговор, хохотнул.
– Узнаю свою змеючку.
– Да не змеючка она, – добродушно возразил Ден и всучил мне ребенка. – Смотри, перевоспитывается.
Я окинула обоих гневным взглядом и стиснула теплое тельце покрепче. Малыш возмущенно запищал, а следом за ним – и Ритка.
– Легче… легче… – Ден расположил мои руки так, чтобы нам с ребенком стало удобно. – Вот, здорово.
– Это надо запечатлеть! – выступил вперед Федор и вскинул фотоаппарат.
Когда Ритка выбирала фотографа, мне на ум пришло позвать Федюню. Отыскать его смогли только через Ромку. А пока организовывали событие, между двумя бывшими возлюбленными что-то произошло. Мой Ромарио получил второй шанс, а я – повод задуматься, что иногда люди прощают не потому, что привязаны друг к другу проклятием, а просто потому, что очень сильно любят.