Алексис почувствовала, как останавливается сердце. Выждав несколько трепетных мгновений, она произнесла с нажимом:
- Если ты сейчас же не отведешь меня к столу, я устрою сцену.
Майкл улыбнулся еще шире.
- Годится. Это станет маленькой рекламой для моего нового фильма.
- Тебе что, - спросила пораженная Алексис, - действительно плевать на всех на свете?
- Ну почему же, - улыбка чуть покривела, но голос оставался холодным, - есть несколько исключений.
Прежде чем она успела потребовать объяснений, музыка изменилась. Новая мелодия была медленной и томной. Алексис тяжело сглотнула. В карих глазах что-то блеснуло. Он стоял неподвижно. На мгновение Алексис показалось, что он собирается отпустить ее, но руки напряглись снова.
На этот раз у Алексис не было никаких сомнений в его намерениях. Кто бы ни наблюдал за ними - а наблюдали многие, - для него это не имело значения. Руки поползли вниз по ее телу, будто они танцевали одни в зашторенном салоне меж мятущихся теней от канделябров. Это было невыносимо.
На секунду, несмотря на подозрительность Майкла и его сердитый тон, несмотря даже на разбитое сердце, Алексис тоже забыла, где они, забыла обо всех вокруг. Она откинулась на сильной руке, когда Майкл нагнулся, чтобы запечатлеть поцелуй на ее шее.
А потом - ослепительная вспышка, и она пришла в себя. Выпрямившись, она заглянула через плечо Майкла, пока он поворачивался. Человек с мудреным фотоаппаратом в руках ухмыльнулся, встретив ее взгляд. Потом помахал рукой и снова направил объектив. Еще вспышка. Майкл процедил что-то сквозь зубы. Но фотограф уже направлял свой агрегат на другие пары.
Алексис освободилась из ослабленных объятий Майкла. Она вся заледенела. Так вот зачем он приставал. Вот зачем позволил ей - нет, заставил - выставить себя на посмешище. Ему нужна реклама для «Ночи охотника». В конце концов, он же объяснял ей, как работает киномир, тогда в Испании, несколько месяцев назад. Она была так зла, что едва могла говорить.
- Что ж, ты получил рекламу, - спокойно произнесла она. - Я бы сказала, прекрасная пища для колонки сплетен. Прими мои поздравления, Майкл. Прими мои поздравления, и прощай.
Он взял ее руку. Отнюдь не нежно. Она отбросила его ладонь.
- Если прикоснешься еще раз - получишь пощечину, - прошипела Алексис.
Она пошла прочь, не дожидаясь ответа и не интересуясь, идет ли он за ней.
Фред поднялся из-за стола. Наконец-то он выглядел серьезным.
- Алексис…
- Я еду домой, - сообщила она. - Возьму такси.
Она даже не зашла в гардероб за плащом. Пересекла вестибюль гостиницы, не обращая внимания на любопытные взгляды. Управляющий взглянул на нее и вызвал такси.
Кот ждал у двери. Он терся головой о лодыжки, явно рассчитывая на ее щедрость, хотя время кормежки давно миновало.
- О'кей, - сказала Алексис, лаская его. - Обоим нам нет причины оставаться голодными.
Она проследовала на кухню и, пока варился кофе, открыла банку кошачьих консервов. Суетливо бегая по кухне, она расстроенно подумала, что этой ночью вряд ли удастся уснуть.
Прихватив кофе, Алексис пошла в гостиную и села за пианино. Пробежав пальцами по клавишам, нашла тему любви. Потянулась за нотной бумагой. К тому времени, когда остыл нетронутый кофе, сердце ее успокоилось.
Она работала, пока за окном не засеребрился рассвет. С улицы донесся шум машин. Вот проехала тележка молочника - первый утренний визитер. Потом появился мальчишка-газетчик. Она услышала, как газеты упали на половичок.
Зазвонил телефон. Бросив недовольный взгляд, она не стала снимать трубку. Сходила за газетами, вернулась с ними в гостиную и стала лениво их просматривать. На очередной открытой странице в глаза ей ударил снимок.
Сначала пришло недоумение: каким образом они успели сделать фотографию к утреннему выпуску? А потом наступила паника. Это была не колонка сплетен. Материал пошел в «Новостях». Ее имя было напечатано под фотографией с заголовком:
АНГЛОФИЛ МАЙКЛ СЛЕЙН И ЕГО ПОСЛЕДНЕЕ УВЛЕЧЕНИЕ.
Алексис вгляделась в фотографию - и покрылась гусиной кожей. Она выглядела настоящей куртизанкой. Майкл склонился над ней, приникнув губами к ее шее и упрятав лицо в тени; зато не было никаких сомнений относительно выражения ее безжалостно выхваченного лица: экстаз. Алексис содрогнулась.
Она заставила себя прочитать текст статьи.
Майкл Слейн, исполнитель главных ролей в самых кассовых за последнее десятилетие приключенческих мелодрамах, переносит свою деятельность в
Соединенное Королевство. Шесть месяцев назад он основал Европейскую кинокомпанию. Сейчас в производстве находятся два фильма, финансируемых совместно самим Слейном и неожиданными спонсорами. Спонсоры утверждают, что на них произвели впечатление проекты Слейна, и тот получил необходимую поддержку.
Тем временем на самого Слейна явно произвела впечатление двадцатипятилетняя рыжая красотка Алексис Брук, начинающая работу для кино музыкой к одному из проектов.
Осталось только сообщить, поморщившись, сказала себе Алексис, что и от нее он получил необходимую поддержку. Но намек и без того достаточно прозрачен. Не отказала. Она почувствовала, что готова возненавидеть Майкла Слейна.
Снова зазвонил телефон. Алексис взяла трубку. Задыхающийся голос спросил, с Алексис ли Брук он говорит и не может ли он взять интервью о Микки Слейне. Алексис молча швырнула трубку.
В течение следующих тридцати минут это повторилось три раза, после чего Алексис сняла трубку с рычага и вернулась к работе. В яростной вспышке творческого ража она исписывала страницу за страницей.
К действительности ее вернул отчаянный стук в окно. Девушка подняла голову. И вскочила. Вот он, собственной персоной проклятый Майкл Слейн! Взбесился.
- Убирайся! - выкрикнула она, тоже приходя в бешенство.
На его послушание надеяться не приходилось. Майкл выглядел решительно, опасно и явно намеревался вышибить окно. Поединок взглядов через стекло Алексис проиграла. Нервы ее не выдержали. Она отперла дверь.
Он тут же оказался в квартире, захлопнул дверь и повернул ключ угрожающим движением, более красноречиво, чем любые слова, говорящим о степени его злости. Алексис попятилась.
- Нечего трястись, - бросил Майкл Слейн. - Достаточно я от тебя натерпелся. Не хватало, чтобы в довершение всего ты делала из меня предводителя гуннов Аттилу (Аттила - предводитель гуннов, опустошавший в V в. Римскую империю).
- Так не веди себя как Аттила, - огрызнулась Алексис. - И сдается мне, что в нашем увлекательном общении мне досталось больше. «Двадцатипятилетняя рыжая красотка», - с отвращением процитировала она.
Он имел наглость развеселиться.
- Так тебе и надо - за то, что читаешь дрянные газетенки, - заявил он. - А еще за то, что красотка.
Алексис оглянулась в поисках чего-нибудь тяжелого. Единственное, что попалось на глаза, была рукопись концерта - самое то.
- Ты пришел, чтобы оскорблять меня? Майкл улыбнулся.
- Нет. Чтобы предложить выйти за меня замуж.
В конце концов, стопка исписанной нотной бумаги не самый точный метательный снаряд. Несколько страниц разлетелись в разные стороны. И все-таки основная часть метко угодила в самодовольный рот. Он подхватил листки. Он смеялся. Алексис чуть не разревелась.
- Ты получил бесплатную рекламу, которой добивался, - выпалила она. - Теперь поищи особу, которой твои выходки доставят больше удовольствия.
- Но, Алексис, милая, - мягко возразил он, - я не найду особы, которой они доставят больше удовольствия, чем тебе. Мы созданы друг для друга.
Алексис, не веря, смотрела ему в глаза: как он может быть таким жестоким! Она отвернулась.
- Уходи, - сказала она сдавленным голосом. Он подошел и обнял ее сзади.
- Ты, - начал он с чувством, - самая вздорная, невыносимая, упрямая и бестолковая женщина из всех, кого я встречал в своей жизни. Я восхищаюсь тобой.
Этот его поцелуй был долгим и ослепительным. Она в отчаянии поднесла ладони к пылающим щекам.
- Что ты хочешь сделать со мной? - пролепетала Алексис.