- Ну, вот, вопросы начались неудобные, - пробормотала Юи, принимая у официантки чашку кофе.
- Почему?! - шиплю я немного патетично. Юи хмуро помешивает кофе, потом вздыхает и бросает мне:
- На это есть причины, и мне не нужен партнёр.
Признаюсь, в этот момент сердце моё ёкнуло.
- Т-ты нужна мне... я никогда... ты, как воздух...
Юи усмехается уголком рта, и я понимаю, что ей больно это слышать. Понимаю ещё, что всё это у неё было: и партнёры, и сцена, но что-то отправило её на улицу, лишив всего.
- Но что случилось? - бормочу я. - Почему ты?..
Девушка делает движение, как будто хочет подняться.
- Постой! - восклицаю. - Что ты хочешь? Я сделаю всё возможное! Ты же не можешь танцевать в холодное время года! Как ты тогда зарабатываешь?
Юи стискивает зубы.
- А где ты занимаешься? Может тебе нужен зал? За него надо платить.
По брошенному на меня взгляду понимаю, что угадал - ей негде заниматься, и усиливаю нажим.
- Не боишься потерять форму, танцуя на улице и не имея партнёра?
Юи устало опускает голову на руки, и я понимаю, что у меня есть шанс.
- Я могу помочь. И я не могу вот так уйти - я искал тебя два месяца.
- Ладно, - говорит Юи, - я тебе объясню. Но, - она оглядывается по сторонам, не здесь.
Тогда в сквере на лавочке она рассказала мне, что у неё есть высокопоставленный недоброжелатель, от которого она скрывается. Который знает её, как танцовщицу, и легко найдёт, если она начнёт выступать профессионально. Поэтому Юи промышляет низкооплачиваемыми подработками, танцуя время от времени лишь когда остро нуждается в деньгах.
- Я не могу не танцевать, и он это знает, - сухо подытожила она.
- Но... неужели нельзя ничего сделать?! Есть же закон!.. - возмутился я и увидев, что она собирается уйти, сделал последнюю попытку.
- Я готов танцевать с тобой на улице и оплачивать зал. Прошу, давай хотя бы попробуем!
Юи задумалась, а я сжал кулаки, решив про себя, что если она решит всё-таки уйти, прослежу за ней и буду добиваться своего, пока она не согласится, потому что... Потому что это преступление, зарывать в землю такой талант, потому что это преступление - не танцевать с ней!
- Ты можешь пострадать, - сказала Юи, а я победно вскинул в воздух руки.
- Ты слышишь меня?! Этот человек опасен!
- Готов на всё! - подскочил я, готовый прыгать от радости. - Буду страдать!
И вот, пострадала всё-таки Юи...
Она не говорила, где живёт, не позволяла себя провожать, запрещала задавать вопросы, но... танцевала со мной! Этим незнанием она защищала меня, а я... я обижался и тайком просил приятелей снимать наши выступления.
Храня инкогнито, Юи отказывалась знакомиться с моими однокурсниками. Но недавно, в День открытых дверей мне удалось провести её к нам в Высшую школу искусств: я очень хотел заинтересовать её, привлечь своим миром, своим делом, чтобы она стала учиться со мной и больше не исчезала. Я так хотел, чтобы всё было нормально!
Тут я впервые увидел, как она танцует на пальцах, и понял, что даже недооценивал её уровень - она была или должна была стать Примой. Тогда я впервые забеспокоился и спросил, где она училась - в Корее балерина с такой подготовкой была бы широко известна. Она не созналась, сказала лишь, что ей предлагали танцевать в Ла-Скала и Ковент-Гарден по окончании учёбы. А я глубоко задумался: начинающую блестящую балерину кто-то заставляет бросить учёбу, уехать из страны (что это за страна-то такая?) и скрываться, не понадеявшись на защиту имени и положения прима-балерины известного театра. Что за могущественный враг, если даже в чужой стране она принуждена скрываться? Кто это может быть? Только мафия. Её шантажировали? Она должна была им деньги? Её семья, государство не могли её защитить? Если бы она хоть немного мне доверяла и захотела рассказать... А так, одни вопросы без ответов.
Юи легко заставила меня забыть все вопросы, предложив прогнать номер, который мы недавно начали готовить. Это был лирический контемп под Feint Lonesong, его нельзя было танцевать на улице, и я втайне лелеял надежду, что мне удастся показать его на экзамене в школе. Это была бы бомба!.. (которая на деле оказалась снежным комом, обрушившимся бедой). Мы перетекали друг в друга и рвались вверх в поддержках и линиях ног, чтобы сплестись в объятиях, следуя музыкальному узору. Тогда этот номер тайком снял Ши Ун. Его, стоящим на стуле под фрамугой двери с камерой в руках, застукал директор Ли Чон Вон, и заинтересованный происходящим, заглянул в зал. Увиденное не оставило его равнодушным. Он зашёл, заставил нас назвать себя (тут я впервые услышал, как Юи называет своё полное имя - Ким Юи Ри), очень удивился, что Юи не наша ученица и попросил повторить номер. Заметно нервничающая Юи согласилась. После исполнения, привлекшего ещё некоторое количество зрителей, Чон Вон устроил нам допрос с пристрастием, а начинался он с вопроса, где Юи училась танцу. Я испугался за свою не начавшуюся карьеру, когда она ответила, что не обязана удовлетворять его любопытство. Пока директор подбирал челюсть и слова в ответ на такую наглость, а я покаянно извинялся, эта нахалка направилась к скамейке за вещами, собираясь слинять в раздевалку, а потом и из школы.