Утро для меня началось с звонка телефона. Терзаемая мыслями о похищении, я долго не могла уснуть, оттого звонок болью отозвался в моей голове.
— Алло, — хрипло ответила я, не посмотрев на экран.
— Сегодня в обед мы идем пить кофе, — с ходу заявил Петренко, — и я даже слушать не хочу про твои усталости.
— Ладно, — вздохнула я, садясь и поглядывая на часы, было одиннадцать утра, — во сколько и где?
— Подъезжай к половине четвертого в мой офис.
— Давай лучше сразу в кафе.
— Хорошо, тогда в это же время в кофейне "Монпансье" на улице Зои Космодемьянской. Найдешь?
— Разберусь, — отозвалась я, мы попрощались, и я поплелась в ванную.
Чтобы узнать адрес, пришлось лезть в интернет, в этом кафе мы еще не были. Ярославу нравилось таскаться по разным заведениям: то ли он был гурманом, то ли просто любил светиться, где ни попадя. Голова после душа не прошла, чувствовала я себя разбито, даже забеспокоилась, не заболела ли я, таскаясь вчера по городу, но температура была нормальной. Немного подумав, я пришла к выводу, что идей у меня никаких нет, потому поступила совершенно бесстыдно: остаток времени до встречи провалялась на диване. Однако, мысли неустанно прокручивались в голове вокруг полученных данных, коих было немного, потому приходилось заходить на повторный круг, при чем не раз. Головную боль этот факт отнюдь не нейтрализовал, поэтому на встречу с Ярославом я приехала раздраженная и разбитая. Он уже был на месте, оглядел меня критически и заметил:
— Выглядишь не очень.
Я скривилась, повесила куртку на вешалку и села напротив.
— Ну рассказывай, чем ты занимаешься? — тут же спросил он.
— В каком смысле? — вопрос был для Петренко обычный, но сегодняшний тон показался мне подозрительным.
— Меня интересуют причины твоей повседневной усталости, — ответил он, мило улыбнувшись. Я заказала кофе, а потом тоскливо вздохнула, кинув на Ярослава взгляд. Правда, тут кое-что пришло мне в голову, и я внезапно спросила:
— Ты занимаешься благотворительностью, скажи мне, фонд "Живая помощь" о чем-нибудь тебе говорит?
Он нахмурился.
— Значит, я прав, и ты опять во что-то ввязалась.
— Ни во что я ни ввязалась, — поморщилась я, принимая от официантки кофе, — просто решила кровь сдать.
— Что?
— А что такого? — прикинулась я дурочкой, — решила, пусть от меня будет хоть какая-то польза.
— От человека, питающегося только кофе и сигаретами?
— А это важно? — насторожилась я, а Ярослав тихонько рассмеялся.
— Не знаю, напиши им письмо с вопросом, они все тебе расскажут.
— Ты надо мной издеваешься.
— А ты надо мной?
— Что ты имеешь в виду?
— Думаешь, я поверю, что ты решила помочь бедным детям? — хмыкнул Петренко, — ты, конечно, девушка добрая, но вряд ли бы тебе пришло это в голову просто так.
— Хочешь верь, хочешь нет, а так и есть, — я напустила дури в глаза и выдержала взгляд Ярослава.
— Хорошо, — откинулся он на спинку дивана, — допустим. И что ты хочешь знать о фонде?
— Что за ребята, — пожала я плечами, — надежная ли компания… Не знаю, просто пришло в голову, вот и спросила.
Он некоторое время тер подбородок, поглядывая на меня, потом заговорил:
— Контора молодая, но активная, за год собрала довольно большое количество денег от различных благодетелей.
— От тебя?
— В том числе. Не так давно я был на их благотворительном ужине, собственно, там и свел знакомство с их директором. Я предпочитаю сначала пообщаться с человеком, а уже потом думать, стоит ли с ним вести дела.
— То есть директор показался тебе мужиком стоящим?
— Нормальный мужик, — кивнул Ярослав, — активно пытается продвинуть свой фонд, действительно жертвует деньги на благотворительность, у них много связей с детскими онкологическими центрами и чем-то подобным.
— На что он раскрутился? — поинтересовалась я, по возможности, невинно. Ярослав пожал плечами.
— Я не интересовался. Но если тебе надо, — тут он бросил на меня проницательный взгляд, а я широко улыбнулась.