– Нет. И я не спрашивала. Но ведь это конец истории. Так? – быстро спросила Джанет. – А теперь я должна идти. Яичница стынет.
– Да, конечно. Спасибо, Джанет, – поблагодарила Альма и повесила трубку.
В действительности то, что на самом деле чувствовала девушка, никак нельзя было назвать благодарностью. Она легла в кровать, так ничего и не съев, и смогла уснуть только на рассвете.
В воскресенье Альма встала очень поздно, и сразу же родители стали расспрашивать ее о событиях прошедшей ночи. Они уже увидели фотографию своей дочери с Дитером Мувендалом в газете и ждали объяснений. Девушка постаралась обойти некоторые факты, но все же ей пришлось ответить на вопросы матери и отца, так как Альма не хотела обижать их.
Затем она отправилась в церковь к вечерне и с удовольствием посидела в тишине и понаблюдала за знакомой рутиной службы. Вечером пришел Майкл поиграть в карты с ее матерью и отцом.
Когда в понедельник девушка спустилась к завтраку, то у своей тарелки обнаружила открытку с видом лондонского аэропорта.
Открытка была отправлена в воскресенье, и в ней была всего лишь одна строчка из сонета Шекспира. Рукой Дитера было написано:
– В чем дело? – с беспокойством спросила мать. – Ты нехорошо себя чувствуешь?
– Мне кажется, я заболеваю. – Альма, как могла, попыталась скрыть слезы.
– О, дорогая, надеюсь, тебе показалось. Майк говорит, вам нужно очень много работать несколько недель.
Альма кивнула, вытерла нос и положила открытку в сумочку. Вернувшись с работы, она переложила ее в большую коробку из-под шоколада, где хранила все самое дорогое и важное. Девушка пообещала себе, что больше даже не взглянет на послание Дитера. Но выбросить его не могла.
Переодеваясь в тренировочную одежду, Альма клятвенно уверяла себя, что больше никогда не станет думать о Дитере. Отныне только работа и совместная с Майком карьера будут занимать все ее мысли. История с Дитером останется в прошлом.
В таком настроении Альма вошла в танцевальный зал. Майкла не было. Но спустя несколько мгновений он появился. Было видно, как он доволен, что Альма уже пришла. Они работали около получаса, а затем решили немного отдохнуть. Международный чемпионат очень много значил для них.
Майкл и Альма присели в кресла, собираясь обсудить те па в вальсе, над которыми им нужно было поработать в ближайшее время. Но вдруг к ним подошли Джанет, Грейс и Джимми Чивертоны.
– Майкл, мы должны сказать тебе кое-что очень важное, – обратился к нему Джимми. – Зайди, пожалуйста, в мой кабинет на минутку.
Обеспокоенные такими словами и взволнованным видом своих учителей, Майкл и Альма последовали за ними. Джимми плотно прикрыл дверь и повернулся к своему ученику:
– Боюсь, мой мальчик, тебе придется выкинуть из головы идею об участии в чемпионате бальных танцев среди любителей в этом году. Джанет только что рассказала нам кое-что очень неприятное.
Майкл стоял как громом пораженный.
– Выкинуть идею? О чем вы говорите? Но почему?
– Потому что, – объяснила Джанет дрожащим голосом, – Альма дисквалифицировала себя.
Глава 5
В комнате повисла напряженная тишина. Затем Майкл в замешательстве спросил: – Что за ерунда. Как могла Альма дисквалифицировать себя? Она всегда танцевала как любитель.
– Но очевидно, не в субботу вечером, – мрачно произнесла Грейс Чивертон.
– Нет, нет, как раз в субботу мы участвовали в соревновании любителей…
– Но потом ты ушел домой, а Альма нашла себе другого партнера, – сообщила Джанет.
Три пары глаз с упреком смотрели на девушку. Майкл озадаченно переводил взгляд с Грейс на Джанет, затем на Джимми и обратно.
– Она и Мувендал получили диплом от Пата Патриксона как лучшая пара из публики, – начал молодой человек.
– Она также выиграла чек на пять фунтов.
– Неправда! – закричала Альма, впервые вмешавшись в разговор. – Мы не получали никаких денег.
– Призом был чек на пять фунтов, – повторила флегматично Джанет, – и диплом. Я сегодня позвонила организаторам, чтобы в этом убедиться.
– Но мы не брали, не брали! – настаивала Альма. – Ничего подобного не было. Да, Дитер держал в руках сертификат, я вспоминаю это, но потом мы положили его на стол, за которым сидели, и пошли снова танцевать. И тут меня позвала Джанет.
– Ты не помнишь, что был еще чек? В сером конверте?
– Нет, не помню… – Но вдруг она остановилась. Ясно, словно перед ней прокручивалась кинолента, Альма словно наяву увидела, как Дитер открывает конверт, что-то говорит, а затем кладет его в ящик. – О… – Ее голос стал очень тихим.
– Ты вспомнила? – подсказал ей Джимми Чивертон.
– Да… полоска бумаги… Дитер сказал, что нам не нужно это. И положил конверт в ящик для благотворительных пожертвований.
– Значит, это и был чек, – вздохнула Грейс.
– Но ведь мы не взяли его, – запротестовала Альма. – Честно, мы же не взяли! Дитер тут же отдал его. Он не держал чек в руках и десяти секунд! Нелепо утверждать, что мы взяли эти деньги.
– Боюсь, все же ты взяла этот чек, – сказала Грейс. – Ты и твой партнер участвовали в конкурсе, за победу в котором давали наличные. И вы выиграли его. Ты выступала на этом соревновании и тем самым дисквалифицировала себя как любитель.
– Но мы вовсе не выступали! – закричала Альма. – Разве вы не понимаете? Мы ни в чем не участвовали! Мы просто танцевали! А потом к нам подошел какой-то человек и сказал, что нас выбрал Пат Патриксон. Мы подумали, что это просто шутка!
– Шутка? – тихо переспросил Майкл.
– Майкл, мы не подозревали ничего такого! Прошу, поверь мне! Мы просто танцевали с Дитером, вот и все. В тот вечер он увидел, как я была расстроена, и пригласил меня немного выпить и перекусить. А потом мы пошли в зал танцевать. Дитеру нравится танцевать, и делает он это превосходно, но ему и в голову не пришло бы участвовать в соревновании за деньги.
– Да, похоже на правду, – вставила свое слово Грейс. – Немецкие танцоры почти все относятся к классу любителей и никогда не принимают участия в соревнованиях профессионалов за деньги. Сомневаюсь, что тот парень намеревался…
– А разве это имеет какое-нибудь значение? – нетерпеливо спросил Майкл. – Альма приняла денежный приз, поэтому перешла в класс профессионалов. И теперь она не может участвовать в чемпионатах любителей. А это значит, нам нечего делать на чемпионате любителей по бальным танцам.
Майкл не рассердился, что было довольно странно. Но при этом он выглядел подавленным и грустным. Сердце Альмы просто разрывалось на части, когда она услышала усталый голос партнера.
– Но если Альма докажет, что они не собирались принимать участия в этом конкурсе? Если она докажет, что Дитер отдал деньги в благотворительный фонд? – пыталась найти хоть какой-нибудь выход из создавшейся ситуации Грейс.
– Ей будет слишком трудно это доказать, – сказала Джанет. – Объявление о конкурсе «Давайте соберемся вместе» и о денежном вознаграждении за него повторяли три раза по микрофону. В это время Альма и Дитер уже находились на танцевальной площадке.
– Джанет! – с упреком воскликнула Альма.
– Бесполезно, дорогая, я видела тебя. Как и многие другие. Ты была в зале, когда делали объявления.
– Но мы не слышали их. Мы просто не слышали их.
– Ты сказала, что тот парень угостил тебя вином? – Джимми посмотрел тяжелым взглядом на Альму. – Что вы пили?
– Шампанское. – Затем, поняв, на что намекал ее учитель, девушка вспылила: – Я не была пьяна, если вы собираетесь сказать именно это. Я выпила только полбокала.
– Но ты все равно не слышала объявления?