Гонсалес протянул Анне теплую пухлую ладонь.
– Невероятно счастлив видеть вас здесь после наших приятных телефонных бесед. – Его английский был безупречен. – Присаживайтесь, мисс Рэмси. Ваш отец будет… – Он бросил в ее сторону быстрый взгляд.
– Нет, его здесь нет.
– Он приедет позднее.
Анна покачала головой.
– Он отправил вас в Мексику одну.
– Я сама себя отправила.
– Вы не коллекционируете маски.
Анну раздражало, когда мужчины превращали простые утверждения в вопросы, повышая интонацию в конце предложения, даже называя свое имя, но у Лоренцо Гонсалеса была не менее отвратительная привычка поступать наоборот.
– Я приехала, чтобы купить маску, но я не коллекционер.
Хранитель музея откинулся на спинку кресла и участливо спросил:
– Как там ваш отец? Вся эта история с центурионом была для него полнейшим шоком, надо полагать.
– Вы знаете? Здесь всем об этом известно?
– Всем, – хмыкнул он. – Это же узкий круг. Коллекционеры, исследователи, арт-дилеры, руководители музеев.
Только сейчас Анна поняла, что она была последней, кто об этом узнал.
– Все, чье мнение для него так важно.
– Но ваш отец не сдался. – Гонсалес пожал плечами. – Это хороший знак. Он верит в эту новую маску.
– Он верит, потому что вы верите.
– Я никогда не даю обещаний, пока не подержу вещь в руках, но я хотел, чтобы он получил шанс первым увидеть ее. Хочу делать своих клиентов счастливыми.
– Вы верите этому диггеру?
– Верите… – На лице Гонсалеса на миг показалась улыбка и тут же исчезла. – Поймите меня правильно. Я продаю предметы искусства. Я коллекционирую их. Я читаю. Пишу. – Он махнул рукой в сторону книжных полок. – Я знаком с исследователями из университетов, музеев, различных фондов. Я имею честь быть знакомым с миллиардерами и королями. Я знаю также и бандитов, нелегальных диггеров, контрабандистов. Я не боюсь никого из них. Все они нуждаются в моих услугах. Одним росчерком пера я могу превратить подделку в подлинник, а подлинную реликвию – в подделку. Видите, вы попали в хорошие руки.
Он изучающе посмотрел на нее и добавил:
– Ваша вера в отца очень сильна.
Ее вера – или отсутствие веры – Гонсалеса не касались. Анна решила сменить тему.
– Я собираюсь в Мехико ночным автобусом, – сказала она, надеясь, что Гонсалес предложит подбросить ее до города.
– Я бы забрал вас, но мне сначала нужно заехать в Пуэблу, так что прошу прощения, мы увидимся уже завтра на месте. Возьмите такси на автобусной остановке. Ваш отец должен был поехать с вами. Тепито не место для одинокой женщины.
Ничто так не раззадоривало Анну, как намек на то, что она не справится сама. Похоже, Гонсалес это чувствовал.
– В четыре, – сказала она. – Я буду там. Возьму половину суммы, а вторую часть отдам, когда лично увижу маску.
Хранитель музея покачал головой.
– Для подобных ему людей не существует слова «позже». Если вы не принесете всю сумму сразу, он продаст маску кому-нибудь другому. Таким людям не знакомо терпение. Думаю, вы понимаете почему.
– Но ведь небезопасно брать с собой…
– Если вы хотите безопасности, поезжайте в Zona Rosa и платите там в сто раз больше. Цена этой маски совершенно приемлемая, потому что ваш отец покупает ее первым. Естественно, существуют некоторые риски. – Гонсалес отодвинулся на кресле, создавая больше пространства для своего огромного живота. – Потом привезете мне маску, и я составлю для вас подробный отчет.
– А разве вы до сих пор не…
– Подлинность маски должна быть профессионально установлена, и только затем оценена стоимость. Сделать это по фотографии невозможно. А без документов у вас в руках будет не что иное, как украденная маска.
– Украденная?
– Незаверенная. Неизвестного происхождения. Ракушка, выброшенная океаном на побережье. Ее нельзя будет законно купить или продать. Маске нужна история. И эту историю дам ей я. – Он постукивал ручкой по столу, раздумывая. – Вы чем-то зарабатываете себе на жизнь, мисс Рэмси. Кроме той книги.
– Я – факт-чекер.
– Не понимаю.
– Я проверяю информацию перед тем, как она уходит в печать. Убеждаюсь, что все факты соответствуют действительности.
– Но ваша собственная книга была полна…
– Собственные ошибки заметить труднее всего.
– Как это верно… Факт-чекер. – Арт-дилер смаковал новое для себя слово. – Правда мало когда популярна. Выходит, что вы всегда честны – с семьей, друзьями, в отношениях с партнером.
– Мне приходилось говорить правду, – сказала Анна. – Теперь я стараюсь держать язык за зубами.