А уж когда Антон начал выступать наравне с Женькой…
Гуля ощущала ревность — и одновременно ее тянуло к Антону. С такими неоднозначными, почти противоположными чувствами она безрезультатно боролась на протяжении всего существования старого коллектива.
Когда он распался и Гулина дорога разошлась с дорогой Антона, сначала стало легче. Гуля была полна амбиций, создавая чисто женскую команду «Леди-фаер». Она забыла, что Антон был не менее амбициозен, и когда постепенно к его «Фристайлу» пришла известность, начала испытывать обоснованное беспокойство.
Через некоторое время уже ничего нельзя было изменить. «Фристайл» стал знаменитым, ее коллектив — обычным середнячком, лучше многих, и все же — середнячком…
— Гульмира, добрый вечер!
Голос дяди Расима неимоверно испугал Гулю.
— Ой, Расим Ислямович! Я что-то…э-э… отвлеклась.
— Закрывай точку, поехали!
— Куда? — Гуля испугалась еще больше, широко распахнув глаза.
— Домой отвезу тебя. Пойдешь спать, поняла? Сколько можно это делать на работе? И завтра не выходи, отдохни.
— Да вы что, Расим Ислямович! Я…я не сплю! Не сплю на рабочем месте никогда! И я не устала, чтобы отдыхать. Неделя же только началась!
— Сдается мне, что нет, — тяжко вздохнул дядя Расим, — закрывай точку. Жду тебя в своей машине. Кассу закрывай и выходи.
Гуля не стала спорить: выполнила все приказания дяди Расима, недоумевая про себя: и почему уже который человек так хочет ее подвезти?
В машине дядя Расим все расспрашивал про танцы, про заказы, про то, остается ли время, чтобы отдохнуть, и как она отдыхает. Гуля отвечала вежливо, но односложно: сидеть в большом ленд крузере рядом с дядей Расимом непривычно и неуютно. И хотя тот всегда был очень добр к ней, что-то настораживало Гулю и не давало наивно рассказать ему свои новости.
Он довез ее до дома, остановив машину напротив калитки.
— Как отец-то? — спросил на прощанье.
Гуля только рукой махнула.
— Совсем все плохо? Давай я приеду и проведаю его. Поговорю. Может, что изменится…
— Конечно! До свидания! — ответила Гуля, вылезая из машины. Не было печали, так еще дядя Расим отцу будет нотации читать. Всем всегда кажется, что уж они-то смогут решить чужие проблемы. Чем поможет дядя Расим, если даже собственная дочь бессильна изменить отца?
Глава 11
Гуля немного напряглась, когда увидела подходящую к ее точке тетю Лилю. Чтобы жена дяди Расима зашла в «Май» — так только по большим праздникам. Она видела эту изысканную женщину несколько в своей жизни — и то в большинстве их в детстве, когда сидела рядом с работающей мамой, а тетя Лиля приезжала с проверкой, заменяя приболевшего дядю Расима. Мама о ней была только лестного мнения. Красавица, яркая женщина, мать троих детей, заботливая жена… Ну, и так далее. Мать и о дяде Расиме ни разу плохого слова не сказала…
Гуля суетливо перебирала в памяти то, за что могла бы ее поругать тетя Лиля, к чему прицепиться. Но по деньгам и товару все сходилось, и Гуля не грубила покупателям… Значит, жена дяди Расима пришла не к ней, а лишь по своим делам.
От сердца отлегло. Гуля приветливо посмотрела на подходящую к прилавку женщину. Тетя Лиля не задирает нос: поздоровается с Гулей, а потом пойдет по делам. Не будет же она проходить мимо, даже не сказав «здравствуй»!
— Гуля, — огромные миндалевидные глаза тети Лили выглядели немного припухшими, а в остальном она была все такой же шикарной женщиной, — здравствуй! Как дела?
Гуля улыбнулась в ответ: все правильно в ее рассуждениях.
— Добрый день! Работаем потихонечку, — ответила дружелюбно, но без панибратства.
— Закрой-ка пока точку, — тетя Лиля дотронулась рукой до своих темных волос, поправляя их, — сейчас время обеда. Хотела немного перекусить здесь, ездила по делам… Составь мне компанию! Я угощаю.
— Хорошо, — Гуля не почувствовала никакого подвоха. Почти. Попросив соседку ненадолго приглядеть за точкой, пошла провожать тетю Лилю до забегаловок торгового центра.
Странно все это. Здесь, в мае, только дешевые забегаловки. В них, поди, тетя Лиля кушать не привыкла: мама говорила, у них дома и свой повар, и сама она готовит отлично, по рассказам дяди Расима.
Пока Гуля плелась за тетей Лилей до ближайшей закусочной, она все недоумевала.
— Вы…что хотите поесть?
— Все равно, — дернула изящным плечом тетя Лиля. Хотя у нее было трое детей и по годам, Гуля предполагала, ей было за сорок, она сохранила красивую стройную фигуру и легкость движений настоящей балерины, коей, впрочем, никогда не являлась. Гуля все хотела узнать секрет ее стройности — так, на будущее, но спросить стеснялась.
В элегантном платье, на высоких шпильках, эта женщина приковывала взгляд своей царственной осанкой и неуловимым ощущением властности, исходящим от нее. Проходящие мимо смотрели сначала на тетю Лилю, а потом на Гулю — скромного воробья в любимейших удобных джинсах и цветной майке-безрукавке, с непременной косичкой, совсем не накрашенную.
Гуля никогда не претендовала на то, чтобы приковывать внимание всех и вся, потому она не ощущала себя несчастной замарашкой рядом с этой успешной и красивой — а тетя Лиля была поистине красивой — женщиной. Каждому — свое, как говаривал батя. Она шла, терзаемая одной мыслью: сейчас состоится разговор, а Гуля никак не придумает, о чем он может быть.
Разговор предсказуем: зачем люди собираются покушать вместе? Чтобы поговорить. Тетя Лиля зовет ее здесь кушать в первый раз. Вот и сопоставьте факты.
Гуля даже не представляла себе, как тетя Лиля будет стоять в очереди в Маевской пиццерии, потому сразу же усадила ее за столик, договорившись, что она, Гуля, сейчас все сама принесет.
— Мне кофе. Двойной экспрессо. И возьми кусочек любой пиццы. А себе — что хочешь себе бери, главное — чтобы наесться. Возьми деньги, — тетя Лиля протянула ей приличную сумму. На нее здесь можно было накормить пятерых.
Гуля наглеть не стала: себе взяла тоже кусочек пиццы и кофе, только не такой крепкий, как заказала тетя Лиля, а с молоком. Она бы не отказалась еще добавить что-нибудь к своему заказу, но посчитала, что и так ей жирно есть за чужой счет. Если попозже проголодается, поест сухофруктов на точке.
«У Альфии же свадьба скоро! Она хочет попросить меня выступить!», — мелькнуло в голове, пока Гуля стояла в очереди. Незаметно посмотрела на тетю Лилю: та разглядывала стену забегаловки.
«У них проблемы с деньгами, что ли, и она из-за этого такая грустная? Да ладно, выступлю бесплатно!»
— Как отец? — был первый вопрос, когда Гуля вернулась с подносом, осторожно поставив перед тетей Лилей чашечку кофе и тарелку с большим куском пиццы. Она даже захватила вилку и ножик для нее: не руками же будет есть эта потрясающая женщина!
Тетя Лиля к пицце не притронулась. Отпила глоточек кофе, помолчала. Гуле же, при всем ее голоде, кусок еле полез в горло. Непривычно как-то…когда тетя Лиля рядом.
— Ничего, — аккуратно ответила Гуля. Это все дядя Расим, не иначе! Рассказал ей про папу! И Гуля приготовилась к нравоучениям, что она плохая дочь. Или что напрягает своими проблемами чужих мужей.
— И не работает, — подытожила тетя Лиля после очередного глотка кофе.
— Нет, — покачала головой Гуля, — года два назад ему дали пенсию по инвалидности. Он на нее и…э-э… раньше он работал…
— Значит, его кормишь ты, Гуля…
Гуля неопределенно пожала плечами. А что здесь такого?
— Работаешь у Расима, выступаешь… — тетя Лиля как будто говорила сама с собой.
Гуля вновь качнула головой, откусив большой кусок пиццы. Все-таки есть ей очень хотелось, впрочем, как и спать — ее любимое состояние. По ночам уже больше недели заснуть было трудно, и Гуля ворочалась на кровати, чуть не плача от мысли, что завтра рано вставать, а утром подняться будет практически невозможно.