Ася на тренировку к Гуле в сквер не пришла, перестала ходить на занятия по востоку. Гуле было немного неприятно, но не очень. Асю она знала около полугода. Не успела привязаться, не научила ничему в фаере, а за занятия по беллиденсу Ася платила ей деньги, как любая другая ученица.
Конечно, ее обеспокоило близкое присутствие коллектива Антона. Тот ей звонил пару раз, но Гуля послала ему смс с текстом: «Не трать на меня деньги», и звонки прекратились.
— Артем, спасибо за заказ преогроменное! У меня вопросик имеется: почему ты Антона не позвал на свое выступление? Он же там, рядом, ему удобно…
— Сначала гости говорили об Антоне. Я связался с ним. Тот сказал, что у них забито все. Один состав отправился аж в Казахстан с гастролями, а Антон остался в городе. У него две площадки в субботу, они физически не успевают, а подводить вторых заказчиков он не намерен: там дача за городом, до нее доехать надо. Так что я звоню тебе…
Всегда вторая после Антона. Ничего нового.
Однако деньги терять не следовало: на неделе это выступление будет у Гули единственным. Негусто, если учесть, что идет летняя, самая денежная, пора. Зимой, весной и поздней осенью фаер-шоу заказывали намного реже. Гуля работала тогда в более закрытых костюмах, естественно. Надевала термобелье под костюм, зимние сапоги на каблуках вместо танцевальных туфель. С огнем танцевать было комфортно, холодно же было ждать на площадке, когда соберутся зрители, и замачивать реквизит, разумеется. Марату приходилось в это время несладко, и Гуля доплачивала ему за мороз.
— Спасибки за доверие, Артем. Буду за час до выступления, как обычно. Может, даже больше.
— Заметано. Если что — звони. И не подведи меня!
— Что ты!
Настроение Гули от подобного заказа не улучшилось. Работать — замечательно. Работать рядом с коллективом Антона — отвратительно! Снова встретишься с ним, случайно — или не очень случайно — столкнувшись на площадке.
И все равно увидеть Тошку Гуле хотелось до дрожи, до темноты в глазах. Странное желание, если вспомнить, как сильно он ее обидел недавно.
В глубине души надежда не оставляла Гулю, не собиралась захлопывать дверь навсегда.
Антон имел в виду другое…
Надежды Гули были призрачными и жалкими.
Глава 18
— И можешь ничего мне не доказывать, Гульмира. Антон просто слил тебе свой заказ. Что он, не мог договориться, чтобы ему то же самое показать минут через десять? Перезалить реквизит его парням пять минут. Ладно, предметы должны чуть остыть… Ну, пятнадцать минут на все про все! Два раза отработать на одной и той же площадке. Ему чашки передвинуть сложно? Даже можно их не двигать! «Парус» от «Бриза» в двух шагах!
Гуля только зубами не скрипела от уверенной речи Марата.
— Странно он поступает. Зазвездился, поди. Выбирает, на каких заказах он работает, а на каких — нет…
— Мне фиолетово, Марат, на Антона! Скажи спасибо, что он отказался от этого выступления! Иначе бы мы сегодня сидели без денег, каждый по своим домам! — взорвалась Гуля, устав слушать рассуждения Марата.
Возможно, Тоша отдал ей заказ. Возможно, нет. Когда много выступаешь, сильно устаешь, и уже не нужны «лишние» заказы. Тем более, второй состав в Казахстане. Можно позволить себе чуть расслабиться.
Он гребет деньги уже лопатой, наверное.
Юля благоразумно занимала нейтралитет, за долгую дорогу рта не раскрыв рта ни разу, за что Гуля была ей премного благодарна. Марат же не уставал язвить по поводу Антона, строя предположения одно другого фантастичнее, и громкий окрик Гули не заставил его замолчать:
— Это все понятно, что по домам. Но сегодня мы выступаем, и я никак не пойму…
— О-о-о! — Гуля, закатив глаза, вжалась в спинку сидения автомобиля, — Да что ж такое! Марат, сколько можно? И так работать рядом с Антоном мне не в кайф! Хочешь меня до ручки довести своей болтовней?
— Да, Марат, хватит, — отозвалась Юля, наконец, вмешавшись в разговор, — нам и так не очень танцевать почти в одно время с «Фристайлом». Давай о чем-нибудь другом, а?
Марат, еще немного поворчав, умолк. Гуля с безнадежностью во взгляде смотрела в окно машины. Пока еще светло; они подъезжают к кафе. Минут через пятнадцать стемнеет…
Задора для выступления не было. Из-за будущего соседства с Антоном, и не только из-за этого. Батяня опять напился. Мало того, решился прогуляться в таком виде по соседям. Гуля его вернула домой, но какой ценой! Прибегнув к помощи мужа тети Камиллы и самой тети Камиллы.
Сейчас дома у Гули дежурила Аишка, наблюдая за спящим отцом. Прямо как за ребенком следить за папаней надо! А ведь каким был человеком лет восемь назад…
Гуля не уставала ругать себя. Почему она такая слабачка? Ни с чем справиться не может! Еще пытается с Антоном поспорить за первое место среди фаерщиков! Да она собственного отца не может успокоить! Даже Марату толком рот не закроет, когда тот ворчит не по делу!
— Гулечка, все будет хорошо! Не переживай! — сочувственно сказала Юля с заднего сидения, — мы нормально выступим! Не первый раз…
Гуля, кисло улыбнувшись в ответ, все же приободрилась. Ребята остаются ее коллективом, ее командой, а Марат ворчит, потому что он больше, чем просто наемный рабочий. Марат — человек, прошедший с ней огонь и воду. Будущее их коллектива ему небезразлично, как и Юле.
— Я не нервничаю, Юль. Скорее бы отработать и домой.
Полной темноты на набережной не было: огромное количество фонарей давало всего лишь полумрак. Зато заливать реквизит в таком освещении очень удобно: не нужно включать фонарь, чтобы увидеть, как ты пропитываешь керосином те части реквизита, которые в процессе выступления будут гореть.
Мало керосина — и твои веера или пои тухнут во время выступления. Косяк.
По площадке перед входом в кафе «Парус» давно уже бегали парни из «Фристайла» в сценических костюмах. Устанавливали декорации (два больших сердца на заднем фоне), перетаскивали реквизит на техническую площадку. В процессе представления сердца подожгут, и будет еще больше огня. Такие декорации обычно заказывали на свадьбу, после выступления молодожены фотографировались на фоне горящих сердец.
Гулин взгляд метался от одного парня к другому. Они были одеты одинаково: черные штаны, жилетки красного цвета, головы повязаны красными сценическими банданами.
Антона она заметила недалеко от сердец: паренек в таком же, как у самого Антона, костюме, что-то говорил ему, широко размахивая руками.
Широкоплечая фигура Антона отличалась присущим одному ему изяществом в движениях и жестах. Каждый взмах руки, любая поза исполнены хореографической четкости и точности. Идеальная осанка, гордо поднятый подбородок настоящего танцора, ни одного лишнего движения. И в то же время тело Антона кажется гибким, относительно расслабленным, но готовым к любому сложному прыжку или движению.
Лоб Гули покрылся испариной, сердце чуть не выскочило из груди. Тоша- тренированный красавчик, с этим не поспоришь!
Она наблюдала за ним под прикрытием угла кафе: в любую минуту могла сделать два шага назад и полностью укрыться от конкурента за углом.
Вот Антон скупым жестом коснулся локтя парня и что-то сказал, немного наклонившись к нему. Оба рассмеялись, а Гуля чуть не застонала, вспомнив пресловутое танго и все, что последовало за ним.
«Мы все забыли, забыли, забыли… Он красиво двигается, потому что это его работа! Хватит Антона разглядывать!»
Веселье было недолгим: через несколько секунд Антон был вновь собран и серьезен. Он развернулся, чтобы оглядеть техническую площадку и разложенный на ней реквизит. Гуля шагнула за спасительный угол кафе. Встречаться с Антоном — даже взглядом — ей ни к чему.