— Прекрасно! Тогда я вас оставляю, — Стивен улыбнулся, чуть заметно поклонился и направился к приборам.
Кибернетик проводил доктора тяжелым взглядом и мотнул головой:
— Идем.
Но Филин не расслышал. Его поразила надпись на комбинезоне Мережко. Полукруглые буквы сложились в слово «Светлый»! Тот самый пропавший грузовик, чьи последние сигналы достигли приемных станций!
Кибернетик почувствовал что-то и обернулся.
— Эй, бортинженер, не отставайте! А то потом заблудитесь еще, не туда попадете…
— Иду! — Филин стряхнул с себя оцепенение и поспешил вслед за Мережко.
Они спустились на технический этаж «Галактиса» и прошли в мастерскую. Привыкший к небольшим помещениям грузовика, инженер едва не ахнул. Места много, и при этом оно не пустовало. Тут были и станки, и различные приспособления. Конечно, построить космический корабль не выйдет, но что-то попроще изготовить наверняка получится.
Словно прочтя мысли инженера, кибернетик хлопнул ладонью по станине и вздохнул.
— Это все хлам. Кое-что мне удалось перевести в ручной режим, но большинство устройств мертво без вычислителя.
— Жаль.
— Еще бы! Нынче, вот, точу стрелы, черт бы их побрал, и то польза.
Филин вспомнил, что стрелы хотя и казались деревянными, но обладали весьма приличной прочностью. И наконечники из очень твердого материала.
— Ладно, идем дальше.
Ловко лавируя между оборудованием, кибернетик направился в дальний угол мастерской. Идти за ним с той же скоростью оказалось весьма непросто: приходилось то и дело уворачиваться от торчащих элементов конструкций. Но пару раз уберечься все равно не удалось, и Филин морщился, украдкой ощупывая ушибы.
Там, где стоял кибернетик, находилась дверь. С другого конца помещения ее было и не разглядеть.
— Раньше тут был склад материалов, а теперь мой… полигон, можно сказать. Сперва было хобби, чтоб не растерять квалификацию, а теперь вот дополнительная обязанность.
Мережко вдруг нахмурился, словно припомнил что-то важное, затем воздел указательный палец.
— Вот что, сейчас идите за мной след в след. Кое-что там, как бы сказать, не совсем безопасно.
Он повернул ручку и открыл дверь.
От склада в помещении остались стеллажи. Часть площади была расчищена, и в этих местах на полу виднелись пятна, словно там палили из бластера. Под сожженным покрытием поблескивал металл. То тут, то там виднелись горки металла.
Кибернетик взял стоявший у входа шест и двинулся вперед, то и дело орудуя пластиковой палкой, словно щупом. Шли поэтому медленно. Филин наблюдал за Мережко, но не мог понять, какого рода опасность подстерегает человека, идущего по помещению склада корабля.
Раздался сухой треск, по полу рассыпались искры. И еще раз. Откуда-то по палке лупили электрические хлысты высоковольтного разрядника. Кибернетик остановился, вытер рукавом выступивший на лбу пот и сделал два шага вправо. Инженер не отставал. Теперь он понял смысл действий.
Что-то прыгало, вспыхивало, кружилось, дымило. Большинство непонятных устройств были невелики, но по разрушениям так не скажешь. Кибернетик шел по одному ему ведомой тропинке, и Филину подумалось, что вряд ли чужак способен был бы пройти через помещение самостоятельно, без провожатого; пройти, сохранив все конечности. Все же большинство устройств атаковало ноги.
Когда они дошли наконец до конца склада, Филин вздохнул с облегчением.
— Полигон… — виновато пожав плечами, констатировал Мережко.
— Откуда тут вся эта нечисть? Подозреваю, это какие-то механические устройства?
— Угу. Самые что ни на есть.
— Но почему они такие агрессивные? На людей нападают.
— Вы были в музее?
— Да.
— Миша вам, наверное, рассказал про время и чужаков?
— Рассказал.
— Ну а я немножко дополню. Часть роботов, попавших сюда, потерпела некоторые изменения.
— Директива ноль?
— Не совсем. Они научились бороться за энергию. Точнее, их научили. Программы чужих машин не выполняют директиву по понятной причине: они не обязаны защищать человека.
— Понятно, — кивнул Филин. — Они не понимают, что такое человек.
— Понимают как раз. Человек для них инородное разумное существо.
Инженер раскрыл рот было рот, но, предвосхищая вопрос, кибернетик поднял ладонь:
— Не спрашивайте меня про критерии. Разобраться с алгоритмами программы робота, созданного в иномирье, — дело практически безнадежное. Но факт есть факт, машины прекрасно справляются, определяя нас как разумных, хотя и чужих. В общем, они обороняются и самосовершенствуются.
— Эволюция машин?
— Нет, это, конечно, ерунда. Машина может обладать очень гибкой логикой, но она все равно останется машинной. А здесь, на полигоне, я гоняю вспомогательных роботов, найденных группой Глена. Мы тогда не знали, что эти непонятные устройства впадают в своеобразную спячку и оживают, едва рядом обнаруживается источник энергии. Вот на полигоне и поэкспериментировал. Тут под полом проложены нити для питания тележек. Я задействовал некоторые, пустил слабенький ток. Роботы ожили и моментально поделили склад, позволяя ходить только по линиям, которые не подключены. Но потом у некоторых стали появляться длинные токоприемники, сделанные из подручных материалов. Видимо, им для зарядки и нормального функционирования требовалось больше, чем они получали. Вот! — Мережко поднял штанину комбинезона и показал на огромный рубец. — Едва ноги не лишился. Пришлось отстреливать из бластера самых сообразительных. Но потом я заметил, что чем чаще тут появляюсь, тем быстрее машины стараются сделать себе токоприемники. Выходит, самосовершенствование изначально заложено в каждую из этих машин. Пришлось сократить походы.
— Но при чем тут наши-то роботы?
— Они перестали нас воспринимать своими создателями и перевели в разряд разумных чужаков, понизили статус. Это означает, что каким-то образом им поменяли программы.
Тут было о чем подумать. Два подхода, два пути. Второй, где человек снова становится хозяином своих металлических помощников, соблазнял действием. К тому же, там, в Городе, томился юнга. И его надо освобождать. Но если возможна связь, то другой вариант предпочтительней. К услугам потерянных людей окажется вся мощь Земли, весь ее интеллектуальный и технический потенциал. Вряд ли Город устоит под таким натиском.
— Скажите, а с Ростовцевым вы беседовали?
— С Мишкой-то? Тысячу раз. Но каждый разговор едва не заканчивался дракой. Ему по душе экстенсивный подход, а вот мне — нет. Вы сейчас спросите: почему? Давайте отвечу сразу и в лоб. Мне не нравится Стивенс. Ему важнее власть, нежели жизни людей, но он предлагает то, чего жаждут многие. Если вы не заметили, то я вам напомню: у каждого, почти у каждого, кто состоит в группе, есть причина прорваться в Город. Патруль забрал их родных и друзей. Вы же тоже пришли сюда не просто так?
— Вы правы. Валерий, стажер с «Терехова».
— Угу, ясно. И вы, и каждый здесь надеются вернуть своих, — кибернетик помрачнел. — Только мне нужно попасть в Город не за этим. У меня там нет никого. Редкий случай: я похоронил родного человека. Его… Ее сожгло при аварии патрульного робота. Теперь там, по ту сторону периметра, обитают мои враги.
— Так ведь…
— Я знаю, что мстить машинам бесполезно, — перебил Филина кибернетик, — но вправить этим истуканам вывихнутые мозги теперь стало моей навязчивой идеей. Чтобы больше никто не погиб.
— Понятно. И все же, стоило бы вам с Ростовцевым объединить усилия, мне кажется. Тогда хоть шанс появится.
— А вы знаете, почему Стивенс захотел, чтобы я ввел вас в курс дела? — хитро прищурившись поинтересовался кибернетик.
— Ну, наверное он всех так…
— А вот и нет. «Галактис» вез колонистов. И кибернетик Ростовцев — колонист. Он очень хороший спец по машинам, но у него другая специфика. А вы хоть и не имеете к роботам прямого отношения, достаточно гибки, да и подходите к технике с точки зрения космонавта. Вы будете резервом, если вдруг что-то случится со мной. Вот такая у вас тут роль.