Она почувствовала, как лицо ее заливает густая краска. Счастье еще, что она не стала снимать платье. Застань он ее в одной сорочке, и ей не осталось бы ничего другого, как только умереть со стыда.
Ты все еще здесь, — произнес он с удивлением.
Это ненадолго, — заметила она с обманчивым спокойствием. — Призраки ушли из башни.
Габриэль кивнул.
Нужно было разрушить помещичий дом. Он был сложен из камней аббатства, и призраки не могли покинуть этих мест, пока камни оставались в постройке.
Почему?
Понятия не имею, — пожал он плечами.
А где ты был... — Она оборвала себя на полуслове. — Неважно. Это не мое дело.
Я люблю тебя, Лиззи Пенсхерст, — сказал он внезапно.
Любишь меня? — Лиззи не верила своим ушам. — Ты меня соблазнил, едва не убил, потом сбежал, не сказав ни слова. И вот теперь ты утверждаешь, что любишь меня?
У меня были дела в Лондоне, — невозмутимо заявил Габриэль. — К тому же я надеялся избавиться от своего чувства. Похоже, однако, что это навсегда. Полагаю, тебе придется выйти за меня замуж.
Замуж? Этого еще не хватало!
Почему бы нет? Твой отец дает свое благословение.
Зато я не даю своего! — отрезала Элизабет.
Разве ты меня не любишь? Хочешь сказать, что легла в мою постель просто ради удовольствия? На тебя это не похоже. У меня такая ранимая душа — скажи, что испытываешь ко мне хоть капельку чувства.
Да ты настоящее чудовище! — воскликнула она. — Ненавижу тебя!
Само собой. Иди ко мне, Лиззи.
Он был уже совсем близко. Солнце лилось сквозь верхушки деревьев, наполняя лес танцующими бликами.
Я превращу твою жизнь в настоящий ад, — предупредила она его.
Очень на это надеюсь. Лиззи, я люблю тебя всем сердцем, телом и душой. Можешь провести остаток жизни, мучая меня днем и ночью.
Лиззи шагнула ему навстречу, купаясь в лучах весеннего солнца. Она и забыла, какой он высокий, мелькнула у нее мысль. И только тут до нее дошло, что она вновь без туфель. Габриэль наклонился и бережно сжал ладонями ее лицо.
Выходи за меня, Лиззи. Позволь мне любить тебя.
Да, — шепнула она, целуя его руки, его губы, его глаза. — Да!
Эпилог
Йоркшир, 1817 год
То был первый по-настоящему теплый весенний день, и Габриэла Дарем отправилась в лес потанцевать.
Пора бы уже перерасти свою любовь к лесу, подумала Габриэла. В конце концов, она была вполне разумной молодой особой восемнадцати с половиной лет, впервые блиставшей в этот год в лондонском обществе. И сезон этот принес ей сразу двух завидных поклонников. Она могла выйти замуж за любого из них. Собственно, так ей и следовало поступить. После скандального поведения ее деда и бабки консервативно настроенным родителям Габриэлы пришлось приложить немало усилий для того, чтобы восстановить семейное имя во мнении высшего света. И вот теперь Габриэла готова была пожинать плоды этой неустанной работы. Без сомнения, супругом ее станет человек знатный и богатый, хотя денег в их семье и так было предостаточно. А сама она будет образцовой благовоспитанной женой.
Плохо только, что характером она пошла в свою бабушку Лиззи.
Ее мать, добросердечная и эмоциональная женщина, нередко приходила в отчаяние от причуд своей свекрови, которую все в округе знали просто как Лиззи. Еще она страшно боялась своего свекра, скандально известного Габриэля Дарема, хотя и не показывала этого на людях.
Зато Габриэла никогда не боялась своего деда — не зря же ее, несмотря на возражения матери, назвали в его честь! Она знала, что дед искренне предан всем своим близким, в том числе ее беспокойной и неблагодарной матери.
Ну а мать Габриэлы научилась с терпением относиться к эксцентричности свекра и свекрови, к их приверженности языческим религиям и тому взаимному чувству, которое эти двое даже не пытались скрывать. Поскольку они держались в отдалении от общества, предпочитая собственный круг друзей, Ричард и Мэри Дарем могли делать вид, будто стариков вообще не существует.
Но Габриэль и Лиззи уже покинули этот мир, благополучно дожив до глубокой старости. Их многочисленные потомки разъехались по всему свету, оставив старшего, Ричарда, управлять поместьем и жить степенной семейной жизнью.
И вот теперь настал черед Габриэлы. Она уже знала, что ждет ее по возвращении домой. Адриан Грант уже просил ее руки, да и Пол Тейлор вот-вот готов был посвататься. Пришла пора делать выбор.
Добравшись до поляны в центре дубовой рощицы, Габриэла скинула туфли и чулки. Ходили слухи, что в этих краях водятся друиды, но ее это не пугало. Леса Габриэла знала лучше, чем свое сердце. Здесь она была в полной безопасности.
Она тихонько мурлыкала старую песню о любви вероломной и любви обретенной и кружилась, босая, в тени деревьев. Пока не почувствовала на себе его взгляд.
Должно быть, он уже давно стоял так, наблюдая за ней. Кожа у него была смуглой от загара, каштановая копна волос золотилась на солнце. Одет он был просто и безыскусно.
Кто ты? — спросила она требовательным тоном, чувствуя замешательство от того, что ее застали за таким легкомысленным занятием. — Что ты делаешь на земле моего отца? Ты браконьер?
Я не браконьер, — ответил он низким, чарующим голосом. — Я лишь остановился посмотреть на танец феи.
Я не фея, — заявила Габриэла. И тут вдруг она поняла, что знает его. — Ты — Патрик Браунингтон.
Верно, — кивнул он.
Он окинул ее внимательным взглядом, и Габриэла вдруг ощутила странное волнение. На красивом лице его сияли ясные карие глаза. Много лет назад, когда они были еще детьми, Патрик сказал, что женится на ней, и они будут жить в лесу. Как она могла забыть его?
Ты стала настоящей дамой, Габриэла, — произнес он. Они с ним были родственниками, пусть и очень дальними, так что он имел полное право называть ее по имени. — Ты замужем?
Разве станет замужняя женщина убегать в лес? — хмыкнула Габриэла.
Конечно, если захочет найти здесь то, чего ей не хватает дома. Неужели ты забыла свое обещание?
Какое обещание? — спросила Габриэла, хотя оба прекрасно знали, что ничего она не забыла.
Ты сказала, что выйдешь за меня замуж, и мы будем жить в лесу. Не помню, сколько нам тогда было? Десять и двенадцать, я думаю. — Он произнес это шутливым тоном, как бы давая понять, что это простое воспоминание дальнего родственника о невинных временах.
Ты пришел, чтобы заявить о своих правах, Патрик? — спросила она.
Родители Патрика располагали небольшим, но процветающим поместьем, однако предки его были простыми фермерами, а Габриэла, о чем не раз напоминала ей мать, могла рассчитывать на брак с высокородным аристократом.
Вполне возможно, — мягко заметил он.
Габриэла подумала об изящном бледнолицем Адриане Гранте и его роскошных поместьях. О смуглом и темпераментном Поле Тейлоре с его великолепным особняком.
Затем она взглянула на Патрика, и с плеч ее словно бы свалился тяжкий груз. Она одарила его ослепительной улыбкой.
Хорошо, — сказала она.
И вновь закружилась в танце на толстом ковре из палых листьев.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерч е ской выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам