Представляю, как я сейчас выгляжу: из носа хлещет кровь, под глазами синяки, на лбу жуткая, с его точки зрения наверняка смертельная, рана. «Отношение к вам во многом определяется впечатлением, произведенным в первые минуты знакомства». Нда-а. Бедные наши отношения.
Ладно. Что дальше?
Похитить-то дарая я похитила, но вот о чем говорить с этим чудом природы, не имею ни малейшего представления. Как все подучилось… не спланированно. Впрочем, последние пять лет моя жизнь была сплошной импровизацией, справлюсь как-нибудь и теперь.
Отстраненный поклон равного.
– Позвольте представиться. Эль-э-ин вене Антея тор Дернул.
Мгновение он смотрит все так же отстранение-внимательно, затем вопрос на четко очерченном лице сменяется этаким почтительным уважением. Уважение от Аррека арр-Вуэйна – почти оскорбление. Но кто я такая, чтобы бросать камни? Моим именем пугают детей во всей Ойкумене. Прелестно, да?
Как ты позволила этому случиться? Почему ты не заметила, как это случилось?
Стоп. Проблема сейчас не актуальна.
Продолжаю смотреть сквозь собственную непроницаемую маску спокойствия, точно разглядываю зеркало. Его ход.
Издевательски светский голос – чуть хриплый:
– Счастлив познакомиться с вами, Антея-тор. Я, – приветственный жест, – дарай-князь Дома Вуэйн, Аррек. Могу я узнать, чем вызвана агрессия против дараев?
Этот ублюдок! И ОН еще спрашивает!
Спокойно, четко, яростно-вежливо:
– Счастлива познакомиться с вами, дарай Вуэйн. От имени Хранительницы Эль я смиренно обращаюсь к вам с мольбой о помощи.
Вот так. «Кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая». Еще одно весьма спорное утверждение людей, но в данном случае оно вполне подходит.
Он застывает. Полностью. Совершенно. Просто исчезает из поля восприятия всех органов, помимо зрения. Моргаю, чтобы убедиться, что человек все еще здесь. Мертвая, чуждая любому существу неподвижность. Раздражающая.
Нет, пугающая.
Я не улавливаю ни запаха, ни кожногальванической реакции, ни даже обрывка мысли. Ничего, на чем можно было бы основывать ответную реакцию. Ничего, чтобы предупредить об опасности. Но Ауте, как же он невероятно, недопустимо красив.
– Смиренная мольба вашего народа весьма специфична, эль-леди.
Это заставляет мои уши и губы дрогнуть в гримасе, которую когда-то, миллион лет назад, можно было бы назвать улыбкой. Теперь язык не повернется.
– Несомненно. Однако, несмотря на ваше высочайшее звание, дарай-князь, помочь мне может лишь имеющий право говорить от имени всех арров. Вынуждена просить вас проводить меня к Конклаву Эйхаррона.
Такой наглости он не ожидал. Сотую долю секунды арр-Вуэйн смотрит на меня, затем до него доходит, что все это серьезно. Диссонанс в моей внутренней безмятежности – дарай решился покопаться в чужих мыслях. Что ж, удивительно, почему он до сих пор этого не сделал. Легчайшего вмешательства оказывается достаточно, чтобы нарушить хрупкое равновесие между мной и болью.
Болью.
В глазах темнеет, пальцы судорожно вцепляются в грубую ткань туники.
Когда удается восстановить отстраненность и можно вновь воспринимать окружающий мир, я вижу скорчившегося на земле человека из рода Вуэйн. Князь рикошетом получил по сенсорам. Но да поможет леди Бесконечность своей недостойной дочери, в данный момент я почему-то не в настроении его жалеть.
Прочная материя порвана когтями, такие ровные, хирургические разрезы.
– Больше так… не делайте…
Он спокойно, в ритме медитативной техники втягивает воздух.
– Миледи, вы ранены. У вас полностью уничтожена значительная часть нервной ткани, от головного мозга вообще мало что осталось. Вы сейчас по определению не можете ни думать, ни двигаться. Ни говорить. И уж тем более не можете жить. – Это все человек выдает спокойным, рассудительным тоном существа, кушающего ежедневно на завтрак невозможное. Вместе с яичницей и беконом. – Антея-тор, не будете ли вы столь любезны сообщить мне, что происходит?
Кто бы мне объяснил…
–Имело место незначительное недоразумение.
Человек чуть приподнимает брови. Чувствую, как уши прижимаются к черепу, кончики пальцев сводит от желания нарастить когти подлиннее. А я – то думала, что слишком устала и слишком изранена, чтобы чувствовать ненависть.
Пауза угрожающе затягивается.
– Позвольте мне начать, эль-леди. На наблюдательную станцию Оливулского узла, где я остановился проездом, ворвались несколько эль-воинов, а я очнулся здесь. Что произошло в перерыве между этими событиями?
Спокойно, спокойно. Спрячь клыки, Антея, мать твою! Он тебе нужен больше, чем ты ему. ГОРАЗДО больше. Но ему об этом знать не обязательно, так?
– Мнения эль-ин о некоторых аспектах нашей международной политики не всегда совпадают с вашими. – «Мы не сможем прийти к согласию, даже если оно встанет у нас на дороге и будет с криком размахивать руками!» –Некая группировка решила осуществить задержание дарай-князя, косвенно несущего ответственность за Оливулский инцидент. – «Пристрелить подонка, уничтожившего половину нашего народа». –Хранительница Эль-онн не считает подобное приемлемым. Ее волей я являюсь высочайшим послом Эль-онн и уполномочена вести переговоры от лица моего народа. Узнав о готовящемся покушении – «Об уже идущем на всю катушку убийстве» –я сочла необходимым вмешаться Имел место… конфликт. Мне удалось захватить ваше бесчувственное тело и скрыться, но при этом меня задели дз-зиртом – это нечто вроде оружия, выводящего из строя… наш аналог электроники. Так как именно в этот момент я активировала вживленный в мозг… микрочип, был поврежден не только имплантант, но и некоторые структуры и ткани организма. На ближайшее время моя работоспособность будет… ограничена. – Пробираться окольными тропами дипломатического словоблудия через дебри человеческого языка оказалось не так просто. – Врачебная помощь не требуется. Благодарю за заботу.
Ай да я!
– И куда же именно мы… «скрылись»?
– Вы знаете об этом гораздо больше меня, дарай Вуэйн. Вы очень тщательно просканировали пространство и продолжаете собирать информацию с того самого момента, как пришли в себя. Позвольте вернуть вам вопрос.
Ну какая я дипломатичная, просто спасу нет!
– Хорошо, попробуем перефразировать. Как мы сюда попали?
Вот тебе за попытку переиграть специалиста на его собственном поле! Политика дилетантов не любит.
Я не имею права недооценивать этого арра и не имею права рисковать. Нет, не так. Я не имею права рисковать, а значит, я должна заставить его помочь мне. Он должен понять, что это – в интересах его народа.
Ага. Всего лишь.
Сколько же можно открыть ему? О, Ауте, владычица Случая, ты снова не оставляешь мне выбора.
– Мы прошли через вероятностную ткань пространства, то, что у вас известно как «грань». Пришлось также немного помухлевать со временем, чтобы исключить преследование.
– Разумеется.
Вот теперь его проняло по-настоящему. Мужчина медленно встает на ноги, нависая надо мной во весь свой немалый рост. Громада сияюще-прекрасного равнодушия. Я вдруг отчетливо осознаю, насколько беззащитна сейчас, насколько завишу от его желания помочь. И насколько мало у него причин проявлять такое желание.
Похоже, я здесь не единственная под маской бешеного спокойствия прячу рвущиеся наружу когти.
– Если я правильно понял вас, Антея-тор, ваш народ нашел способ осуществить то, что до сих пор удавалось лишь аррам, – путешествовать в Пространстве, Времени и Вероятности.
Губы становятся непослушными и холодными, не желая выдавать то, что было одним из главных секретов Эль-онн. Вечно мое тело лучше меня знает, что нужно делать. Почему же я так редко к нему прислушиваюсь?
–Да.
– Вы осознаете, что с этой минуты эль-ин представляют собой угрозу для Эйхаррона? Что они проживут лишь столько, сколько мне потребуется, чтобы добраться до дома и сообщить об этом? – Даже сейчас его голос кажется мягким и тихим, точно он успокаивает испуганного ребенка.