В непонимании и обиде, я решила наказать бабушку своим уходом от нее, и отправилась через лес к родителям, жившим в соседнем поселке. В дороге меня застала гроза, и я решила ее переждать, спрятавшись под одним из трех высоких дубов, что росли на окраине пустеющей деревеньки, что постепенно превращалась в полудачный поселок.
Гроза почти закончилась, когда в нескольких метрах от себя, я заметила яркий переливающийся и пульсирующий шар. Заворожено я смотрела на переливы от ярко-красного до слепяще белого цвета, плавящийся вокруг этого шара воздух отливал сиренево-розовым. Никогда больше ни до, ни после я не видела ничего более прекрасного. Никакими словами нельзя передать красоту того момента.
Когда это чудо двинулось в мою сторону, я тоже сделала шаг на встречу и протянула вперед ладонь, желая прикоснуться к этому явлению, вызвавшему искренний восторг. Но неожиданно этот шар живого пламени резко ушел вниз, в землю. И только тогда я почувствовала, что кожа на ладони покраснела и покрывается волдырями, словно я сунула ее в кипяток.
Место куда ушло мое личное чудо, запеклось и напоминало по виду кирпич-сырец. Круглой формы пятно голой пропеченной земли посреди травяного поля. Я развернулась и вернулась домой, к бабушке. Взрослый, многое повидавший в своей жизни человек, ни на минуту не усомнилась в словах взбалмошной внучки. Она обработала мне ладошку и рассказала о шаровых молниях. На следующий день мы вместе сходили на то место и еще раз все осмотрели, а бабушка мне объяснила, чего никогда нельзя делать в грозу и уж тем более при встрече с шаровой молнией.
Но что-то в тот момент изменилось во мне самой. С тех пор, я безумно полюбила безумство стихий в грозу. В детстве я прилипала к окну, с восторгом встречая каждый раскат грома. Уже взрослой часто выходила на улицу в сад, чтобы снова ощутить как бешеный ветер и струи дождя бьют по телу, под ослепляющие разрывы неба и вторящие раскаты грома.
Дааа, тяжело мне будет в этом мире, где выйти на улицу в грозу считается самоубийством.
Глава 17
Затерявшись в своих воспоминаниях, я бездумно обводила по контору рисунок барельефа. В себя меня привела резкая боль. Я сильно порезала пальцы о скол. Как это часто бывает, от небольшой ранки тут же побежали капельки крови, падая прямиком в ритуальную чашу. Элина испуганно вскрикнула, Миалия кинулась оттаскивать меня от алтаря, даже забыв о собственном страхе и нежелании даже близко приближаться к чаше. А заметив еще и резко побледневшего Арда, я поняла, что в их понимании сейчас происходит что-то страшное.
— Ну, и по какому поводу паника? — Я действительно не видела чего-то серьезного в обычном порезе. Случайность, не более.
— Ты пролила свою кровь на алтарь Грозной Богини. — Элина прошептала еле-еле, но с такой трагедией в голосе, словно сообщала мне, что я при смерти и умру вот просто в следующую минуту.
— И что? Что такого произошло! И вообще, мы приходим сюда четвертый день. И каждый раз с пустыми руками. А мне есть, за что быть благодарной Морине. И если ничего больше у меня нет, то пусть даром будет моя кровь, это будет правильным и справедливым.
— А ты всегда делаешь так, как правильно и справедливо? — Ну надо же, а у упрямого нага, оказывается очень приятный голос, когда он не бурчит, словно ты каждое слово из него клещами тянешь, и не отделывается односложными фразами. — А как же тогда твое желание воспользоваться правом выкупившего жизнь приговоренного, чтобы получить рабов?
Даже стало смешно. Я оказывается весьма корыстная особа. Ты посмотри, какая продуманка.
Заливистый смех Алиены в сознании и сдерживаемое хмыканье Элины снесли последнюю преграду. Наверное, никогда под этими сводами не звучало столь искреннего смеха. А недоумение на лице нага только провоцировало новые взрывы смеха. Далеко не сразу я смогла взять себя в руки и расставить все нужные точки.
— В общем, так, мечта всех рабовладельцев. Об упомянутом тобой праве, я узнала, непосредственно находясь перед эшафотом и ни минутой ранее. Никаких планов на присвоение твоей тушки и в мыслях не было. Меня и мои сапоги вполне устраивают. — Каюсь, не удержалась, вспомнила о рассказах Алиены и не смогла удержать язык за зубами. — Просто пожалела. Знаешь, есть такое чувство — жалость. Сначала пожалела, потом не могла позволить умереть. Вот собственно и все. И да, свой поступок считаю правильным. А у тебя есть претензии и возражения? Так не стесняйся, скажи. Может, я тебе обломала исполнение детской мечты.