— У тебя есть проблемы в общении с Альтеей? — бровь принца вопросительно изогнулась.
Если бы он только знал, как близко оказался к правде.
— Хочу усилить с ней связь.
Почти не соврала.
Ивеллиос поджал губу и серьёзно кивнул.
— Хорошо, что ты такая старательная. Это гораздо лучше, чем тайком навещать моего братца.
Я потупилась. Мне нечего было ответить на его слова. Он был прав. Наверно, я и сама не понимала, что со мной происходило, стоило лишь подумать о младшем принце. Даже сейчас сердце немного ускорилось.
— Неужели Вы будете теперь каждый день вспоминать мне это? Неужели считаете, что Ваш брат недостоин любви? Или просто хотите досадить мне, напоминая о тайне, что нас связывает?
Ивеллиос молчал, и я уже думала, что он не ответит, но наконец раздался его голос, полный прохлады.
— Мой брат действительно недостоин любви. И я не хочу, чтобы ты награждала его тем, чего он не заслуживает.
— Что? — Я ушам своим не поверила. — Разве можно так, Ваше Высочество? Это же Ваша кровь. Ваш родной человек.
Принц отошел от меня и приблизился к окну. На фоне светящегося солнцем окна его профиль казался особенно резким.
— Ты не знаешь его так, как знаю я.
Я тут же вспомнила кроткое лицо Элриса, синие бездонные глаза, светящиеся нежностью, прикосновения, полные любви. Сердце сжалось от тоски по его запаху, его близости.
— Не верю, — выдохнула я. — Я знаю его достаточно, чтобы понять, что он добрый и чуткий человек, что лучше его никого нет. И еще я знаю, что он страдает, потому что Ваша тень слишком темна для него.
Ивеллиос хмыкнул.
— Это он тебе так сказал?
В его голосе послышалось нечто похожее на гордость, хоть я и не была уверена. Понять принца было очень сложно.
— Не так важно, откуда я это взяла, — я не сводила с него серьезного взгляда. — Важнее то, что происходит между вами. И раз уж зашла речь о Вашем брате, простите, я не могу держать в себе то, как сильно переживаю и за Вас тоже. Нет большего несчастья, чем нелюбовь близких. Я сирота и была лишена любви близких, потому искала её у совершенно посторонних людей.
— И что? Разве ты всё ещё несчастна? — Ивеллиос прищурился.
Бросив взгляд на геллу, я покачала головой.
— Нет. Я нашла свой дом. Нашла сестер, пусть не по крови, но по своей сути. И теперь я так счастлива, что готова делиться своим богатством со всеми. Если бы не гелла и девочки, что бы со мной сейчас было? — Я замолчала, а потом продолжила. — Именно поэтому, зная, как тяжело жить в одиночестве, когда тебя никто не любит, я и боюсь за Вашего брата. Он совсем один.
— Так ты с ним из жалости?
Старший принц сложил руки на груди и ухмыльнулся. Как можно было так перевернуть всё, что я говорила?
— Нет! — Я держала лицо, стараясь не показать принцу своего раздражения. — Вовсе не из-за жалости. А из-за того, что была на его месте. Из-за того, что мне он не сделал ничего плохого. А ещё из-за того, что я успела его узнать и понять, насколько он добросердечный и искренний человек. Вы же его раните своей холодностью. Именно поэтому прошу Вас быть с ним помягче.
— Для обычной жрицы ты довольно много на себя берёшь, — выражение лица Ивеллисоа сменилось на задумчивое. — Даже не знаю, как поступить с тобой после такой дерзости. Ведь читать мне нотации я не просил.
— Как и я не просила держать мои с Элрисом встречи в секрете. Раз уж на то пошло, сдайте меня страже, и дело с концом, — я почувствовала, как узкий лиф спирает нервно поднимающуюся и опускающуюся грудь, как сердце готово вот-вот выскочить через горло. Мне самой не верилось, что я всё это говорю наследнику короны, но всё же слова сами сорвались с моих губ, и вернуть их назад уже не было возможности.
Кажется, Ивеллиос заметил моё состояние, потому что отвёл взгляд и, глядя в сторону, холодно произнес:
— Сдать тебя страже всегда успею. И я бы не советовал торопить меня с этим решением. А насчет Элриса больше не желаю слышать подобных просьб. Надеюсь, ты меня поняла.
Сказав это, Ивеллиос, всё так же не глядя на меня, прошел мимо, обдав потоком воздуха с примесью горечи смородины.
— Скоро вернусь. Ничего не убирай, — бросил он, проходя мимо стеллажей, за которыми возился библиотекарь.
Дверь хлопнула, заставив меня вздрогнуть. Стиснув зубы, я осталась сидеть, смотря в стол перед собой пустым взглядом. Разговор с принцем вновь пошел вовсе не по тому пути, по которому я бы хотела, если бы вообще хотела с ним разговаривать. Кажется, он сильно рассердился, и одним богам было известно, во что это теперь могло вылиться.
Выдохнув, я подняла глаза, и мне попалась на глаза оставленная Ивеллиосом книга. Сама не знаю, почему она так привлекла моё внимание, но внутри зашевелилось дурацкое любопытство. Возможно, если бы я узнала, что он так увлеченно изучал, то смогла бы найти к нему какой-то подход. Это могло бы оказаться полезным.