— Но гелла, — протянули мы хором.
— Давайте, давайте, — нетерпеливо замахала руками Одария, уже одетая, словно на королевский приём. Светлые волосы были уложены в высокую затейливую причёску, на тонкой шее блестело массивное колье. — Поднимайтесь и прихорашивайтесь. После завтрака у нас важное собрание.
Мы с Каэлой удивлённо переглянулись. Подруга осторожно вылезла из-под одеяла, так чтобы гелла не увидела меня в одежде, и нерешительно подошла к Милашке. Та довольно кивнула.
— Можно и побыстрее.
Она обхватила Каэлу за талию и вытолкала в коридор. Я успела увидеть только изумление на лице подруги и геллу, пытавшуюся свести брови, чтобы выглядеть строго, но на самом деле ставшую от этого ещё более походившей на своё прозвище.
— Селена, тебя тоже подтолкнуть с кровати?
— Я сама, — над одеялом остались только мои напуганные глаза.
— Поторопись, — гелла закрыла дверь, и я услышала её голос уже в соседней комнате.
Я вскочила с кровати и побежала в ванную. Меня съедало нетерпение. Что такого важного должно было произойти, что Милашка с утра устроила такую спешную побудку?
Тёплая ванна напомнила мне о ночи с Элрисом, но пришлось отогнать все лишние мысли, чтобы, замечтавшись, не опоздать на завтрак. Сменив вчерашний наряд на чёрные полупрозрачные шаровары с золотистыми монетками по верху и такой же лиф, подведя глаза и губы и уложив волосы, я побежала в столовую.
Одария уже стояла у входа, поджидая нас. Каэла, Милли и Венира сидели за столом, причём Милли от волнения ёрзала по скамье и заламывала тонкие пальцы, выводя остальных девочек из себя. Каэла, не выдержав, обняла её за плечи и слегка тряхнула.
— Не суетись, — прошипела она и кивнула мне на свободное место рядом с ней.
Меня обогнала Эрма, белокурая бестия с хищным прищуром красноватых глаз.
— Вкусно пахнешь, Селена, — бросила она через плечо и звякнула многочисленным золотыми браслетами. — Всю ночь приносила дары Альтее?
Я фыркнула и сделала ей страшные глаза. Милашка была слишком близко и могла услышать то, как Эрма выделывается со своим даром. Усевшись рядом с Каэлой, я положила руку ей на колено и чуть сжала пальцы. Подруга положила ладонь сверху.
— Тоже не понимаю, что за спешка, — шепнула она. — На всякий случай оделась понаряднее.
Ей действительно очень шло её лёгкое фиолетовое платье. Блестящие нити на нём образовывали сложный узор, прикрывая самые манящие взгляд места.
— Ты очень красива, — от всей души похвалила я и с удовольствием заметила лёгкую розовинку на щеках подруги.
— Спасибо.
Санда опаздывала. Из-за неё мы все чувствовали себя не в своей тарелке. Милли снова заёрзала, Каэла стала слишком часто вздыхать, Венира начала от скуки накручивать на палец золотистые волосы, даже Эрма, подперев щёку, принялась нетерпеливо стучать острыми ноготками по столу. Гелла в дверях недовольно скрестила руки и посмотрела на часы. Кварт сменился на новый. Покачав головой, она уже собиралась закрыть дверь, как в конце коридора мелькнуло рыжее пламя.
— Ну наконец-то, — закатила глаза Венира.
Мы все выдохнули. Санда, забежав в столовую, пронеслась мимо Милашки прямо к нам и, сверкая длинными серёжками, чуть не упала на стол.
— В следующий раз я сама тебя помою, одену и причешу, копуша! — Милли скорчила Санде рожицу. — Как можно так долго собираться?
— Я не выспалась, — ворчливо отозвалась рыжеволосая жрица, кидая на нас с Каэлой недовольный взгляд.
— И что? А я тут чуть с ума не сошла! Нам же хотят сообщить что-то важное!
— Девочки, прекращайте, — Эрма в последний раз стукнула пальцами по столу и покосилась на геллу, нёсшую еду. — Всё узнаем в своё время.
Одария благодарно взглянула на жрицу и поставила на стол поднос с завтраком. Мы увидели перед собой настоящую фруктовую роскошь. Столько всего сразу я не наблюдала даже во дворце во время праздников. На серебряной поверхности лежали и наши фрукты, что мы каждый день видели в садах, и те, что росли далеко за пределами Энетрии и изредка появлялись на столах во время жертвоприношений и королевских приёмов. Мы молча уставились на это изобилие, не решаясь что-то оттуда взять, пока Венира, зевнув, не запустила руку в самый центр сладкой башни и не вытянула оттуда ярко-розовый плод с нежной, покрытой коротким пушком, кожицей. В меня брызнул сок.
— Прости, — Венира пожала плечом и снова вгрызлась во фрукт.
Мы, глядя на неё, пришли в себя, и набрали по небольшой порции каждая. Присмотревшись, я увидела среди общей роскоши сиротливо темневшие ломтики хлеба с тонким слоем нежного масла, и добавила парочку себе в тарелку.