-Как я поняла из твоих объяснений, корабельные крысы очень практичны. И если они не смогут подчинить себе алмаз темной крови - а скорее ты полюбишь Дочерей Добродетели - то попросту приторгуют его. На кой ляд им хоть такой, хоть разтакой артефакт, от которого нет никакого толку?! А денежка пригодится.
-Ты права. Придется ждать. - И Сыч досадливо поморщился. Он всегда предпочитал нападение обороне.
-Раз так, мы вернемся к друзьям.
-Сначала вы немного отдохнете. - Возражать Сове Венона не решилась. - Куда вы такие поедете? Вояки... Да вас мои брауни одолеют. Арколь, марш в дом, пора повязки менять. Венона, выпей-ка меду и ступай спать.
-Все это очень разумно, - подал голос Арколь - но как мы узнаем, кому крысы будут продавать камень?
-Эх, мэтр Арколь, - ухмыльнулся Сыч - когда тебе хочется развлечься, ты ведь не на кладбище идешь, а в веселый дом, к девицам, ласковым и безотказным. А если кто поторговаться желает, так он идет к торгашам... в Эригон Баснословный. А не в Лис-Арден.
* * *
-Глянь-ка, опять у сиротинки ни хрена не вышло, - и кровоногий, просоленный не хуже вяленой рыбы моряк сплюнул на серые каменные ступени, точнехонько между двумя такими же жирными плевками.
-Ага... значит, опять за свежаком топать. О, щас блевать начнет... точно. Скока раз я ему говорил, не пей много неостывшей крови. Молод еще. - И второй, точно такой же матрос снисходительно усмехнулся.
Когда "Покоритель бури" благополучно пришвартовался у одного из Муспельских островов, Фолькет, всю дорогу не расстававшийся с половинкой лимона, выполз на берег с намерением никогда больше не подходить к морю. Его уже ждали. Фолькета отвели вглубь острова, оказавшегося вполне пригодным для жизни - за серыми скалами пряталась долина, поросшая душистыми травами и кустарником, вилась крошечная речушка, скорее ручей, бравший начало у скального родника. Несколько домов, сложенных из известняка, обставленных солидно и удобно, и никаких тебе трактиров и прочих заведений; как оказалось, здесь жили немолодые, респектабельные крысы... капитаны и банкиры. В пещерах, выдолбленных руками рабов и случайно получившихся у природы, хранилось оружие, товары со всего Обитаемого мира и, конечно же, золото. Очень много золота.
Фолькета привели в один из серых домов, где он имел продолжительный и содержательный разговор с высохшим, сморщенным стариком, перед которым все замолкали и расступались. Подарочку была предложена более чем почетная роль единственного мага Муспельских островов.
-Видишь ли, сынок, мы к магии ну совсем не способны... - и старик, словно извиняясь, разводил руками, а у Фолькета мурашки ползли по спине и почему-то вспоминался Кэдмон. - А ты, судя по всему, и поучиться успел, и сам не дурак. Камешек-то при тебе? покажи...
Подарочек дрожащими пальцами вытащил кольцо из-за ворота.
-М-да... ты уверен, что не подобрал его в куче гравия? Ну-ну... шучу. В общем, так. Жить будешь в моих пещерах, я уже распорядился приготовить тебе и спальню, и кабинет. - И старик жутенько захихикал. - Инструменты твои все там... мои ребятки их прихватили. Рабочий материал получишь через месяц...
-Сколько? - осмелился поинтересоваться Подарочек.
-А сколько влезет. Это не твоя забота. Твое дело - раскрыть камень, хотя бы раскрыть... для начала. А там поглядим.
-А если не раскрою?.. - и Фолькет, вспомнив все предыдущие попытки, закусил губу.
-Ну и невелик наклад. И пес с ним, с алмазом этим. Продадим, и вся недолга. А ты нам нужен, хоть с ним, хоть без. Кэдмон тебя учил недолго, но раз он за тебя взялся, значит, ты того стоил. Я тут кое-какие книги припас, полистай, полюбопытствуй, - и старик протянул Фолькету пару книг в переплетах черной кожи. Тот схватил их и прижал к груди.
-Эй, отведите-ка нашего мага в его пещеру! - и двое одинаково кривоногих моряков, по всей видимости приставленных к Подарочку, повели его через зеленую, ухоженную долину к серым прибрежным скалам. В пещере царил полумрак, пол был усыпан мелкой галькой, по стенам змеились черные трещины. От небольшой площадки, выполнявшей роль передней, шли два коротких коридора; один приводил в маленький, неожиданно уютный покой с удобной мебелью и коврами, другой - в зал побольше, где в стены предусмотрительно были вбиты кольца с цепями, и был приготовлен алтарь. На тяжелом каменном столе подмигивали фолькетовы родные инструменты, в шкафах блестело стекло многочисленных склянок... Фолькет огляделся и умиротворенно вздохнул. Он был дома.
Первые недели своего мирного жития цверг посвятил книгам. Они оказались хороши; не настолько, впрочем, чтобы он продолжал тискать их в объятиях, но все же некоторые дельные советы в них нашлись. Вспомнив все проделанные и оказавшиеся неудачными опыты, Фолькет постарался сделать то, чему никогда не учил его отец: создать что-то вроде системы, хоть как-то упорядочить производимые изыскания. Кэдмон обучал его очень беспорядочно - таким заклинанием можно любой замок вскрыть, этим травяным сбором окурить - заснут все непробудным сном, а этими щипцами очень удобно... В книгах же все то же самое было изложено стройно, строго и сопровождалось отличными иллюстрациями. Отныне Фолькет решил расстаться с образом чернокнижника-недоучки, ляпающего одно заклинание за другим - а ну как повезет?, и действовать в духе полученных книг - не торопясь, постепенно усложняя приемы и не надеясь на успех, а методично его выгрызая. Как и следовало ожидать, подобный образ действий получил полное одобрение со стороны господина Брика (того самого старика), который уже через неделю потребовал у Фолькета отчета.