-Ну что ты, милая, не плачь... - Лорка присел рядом, ласково обнял девушку, поцеловал ее потускневшие волосы. - Объясни, что случилось?
-Ох, Лорка... Ты даже представить себе не можешь, как я рада. Надо скорей Веноне сказать... Как что случилось? Ах да... Город болен, Лорка, очень болен. Дыхание тихого ветра отнимает у людей разум и жизни. А ты, со своим жизнелюбием... ты умирал, Лорка. Я боялась, что до завтра ты не доживешь. Нет, это просто чудо какое-то!
-Это просто чудо какое-то! - слово в слово повторил несколькими часами спустя мессир Окка, рассказывая по дороге в госпиталь об этом случае своему гостю. Гость, малорослый, тщедушный на вид человечек, двигался так быстро, что Окка, бывший вдвое выше, поспевал за ним почти вприскочку; в ответ на это замечание он язвительно ухмыльнулся:
-Чудес не бывает. Особенно в нашем ремесле, Окка. Может, это был последний всплеск? и теперь ваше чудо уже засыпают известью? а? Ладно, не отвечайте. Мы пришли.
Пожилой суртонец с почтением пропустил гостя в двери больничного зала и, не мешкая приказал встретившему их врачу указать чудесно выздоровевшего.
-Добрый день, мессиры! - и Лорка склонил голову в вежливом поклоне.
-Этот день воистину добр к вам, - ответил гость, без особых церемоний взяв его за руку, дабы прослушать пульс. - А что вы помните о дне вчерашнем?
-Да немного, признаться. Почти ничего. Об этом вы лучше у Амариллис спросите, ведь это она меня выхаживала.
-Одна из призванных темнокровок, - поспешил ответить на незаданный вопрос Окка, - сейчас ее позовут.
-Не стоит. Где ее найти?
Спустя несколько минут Амариллис, вытирая слезящиеся от едкой травяной пыльцы глаза, вышла из аптечного пристроя.
-Чем могу служить, мессир доктор?
- Откровенностью и хорошей памятью.
-Амариллис, это господин Аурело Хейм, - вмешался в разговор Окка, - ты должна отвечать на все его вопросы, ничего не утаивая и ни о чем не умалчивая.
-Окка, бросьте запугивать девчонку, она и без того чуть не плачет.
-Это от горчичных семян, я их в порошок растирала, когда вы меня позвали, - машинально оправдалась Амариллис и тут же спросила: - А вы тот самый мэтр Аурело? Автор трактата об общих принципах врачевания заразных болезней, создатель новых инструментов для операций...
Настал черед гостя удивиться.
-Откуда ты знаешь об этом? Девчонок пока что не обучают в медицинских академиях, да ты и не похожа на усердную ученицу.
-Я слышала о вас от моего господина. От мага аш-Шудаха, когда жила у него в Иреме.
-Великие боги, ты собственность аш-Шудаха?! - и Аурело от изумления даже присел.
-Нет, увы. Он дал мне вольную. А насчет усердия... боюсь, тут вы правы. Немногому я научилась. - и Амариллис совершенно некуртуазно вытерла нос. Похоже, горчица была неплоха.
-Ну что ж, - мэтр Аурело смотрел на девушку уже без пренебрежения и с еще большим любопытством, - Давай-ка пройдемся по саду и поговорим.
Оставив позади Окку, врач и танцовщица направились вдоль больничных стен, к каналу. Некоторое время Аурело расспрашивал Амариллис о том времени, которое она провела в доме мага, узнав о школе Нимы, одобрительно покачал головой; эти вопросы о прежнем, милом времени, успокоили Амариллис и она почти перестала ежиться под цепким, едким взглядом маленького человечка.
-Ты сказала, что из всей вашей труппы сильнее прочих пострадал граф Бреттиноро?
-Кто?! А, Лорка... Да, он почти сразу свалился. Неудивительно, такой-то... рыжий.
-И ты даже при таком количестве работы находила для него время? Похвально. И все-таки в чудесному выздоровлению твоего рыжего друга должно быть объяснения. Вспомни, каким был вчерашний день. Его день, разумеется.
-Обычным, мессир. Утром я его умыла, он все ныл, что вода грязная и холодная, от еды отказался - мол, не желает быть нахлебником и все такое. Потом дала болеутоляющие капли, подходила изредка... он сидел в постели, кусал пальцы - потому как все ногти под корень сгрыз - да мух считал.
-Это как?
-Извините, это у меня на родине так говорят. Бездельничал, в общем. Но с крайне вдохновенным видом.
-Дальше что?
-Из всего обеда соизволил только хлебца погрызть со скорбным видом. Потом было много работы, я только на пару раз на минутку подбегала. К вечеру потише стало, я ему дыни принесла, холодной. Думала, при такой жаре соблазнится. Куда там... Запросил пить, а пока я ходила, зачем-то окно закрыл, на задвижку. Я даже поцарапалась, пока его открыла. Потом... потом умирал младший сын госпожи Элиссы. Ох... тяжко умирал... не хотел.
-Не отвлекайся.
-Когда я вернулась, этот охламон успел выпить грязную воду и просил принести еще. Сразу выпил и улегся спать. Уснул сам, без венониных трав.