-Вставай, да посмотри же в окно!
Девушка, накинув на себя одеяло, как королевскую мантию, и волоча его по полу, подошла к окну, распахнула ставни, выглянула во двор и ахнула: все вокруг, деревья, трава, садовые скамьи - все было густо-фиолетового цвета. Словно раскинули прямо на земле фиолетовый бархатный ковер, деревья окутали тончайшим шифоном в тон, и даже небо затянули траурной кисеей.
-Что это значит? - растерянно спросила она.
-Это значит, что тихий ветер выдохся. И золотой ветряк остановился. Теперь нужен хороший, сильный ветер с моря, выдуть эту гадость, проветрить город - и все наладится. Но мы все-таки поедем: сейчас начнется такая неразбериха, сутолока... люди начнут приходить в себя, узнавать о своих настоящих, а не выморочных потерях. Тебе не нужно этого видеть. Одевайся, мы выезжаем через полчаса.
Отведенного времени Амариллис хватило на то, чтобы одеться да черкнуть несколько строк Лорке; письмо она оставила на столе Риго.
Уже после отъезда молодоженов Сириан Мираваль принимал в своем кабинете мэтра Аурело; предваряя этот визит, ратман достал из тайника большую шкатулку, еще раз не без удовольствия просмотрел ее содержимое, достал небольшой замшевый мешочек, а остальное спрятал обратно. Доктор вошел, плотно закрыл за собой дверь и сел в одно из прикаминных кресел.
-Они уехали?
-Да. Я передал Риго ваши снадобья. Мэтр Аурело, у меня к вам еще одна просьба; еще более сложновыполнимая и щекотливая, чем все прежние.
-Особых сложностей возникнуть не должно. Она молода, здорова, физически развита... не думаю, что ей понадобится особая помощь.
-Выслушайте меня, мэтр. Вы, должно быть, догадываетесь, что первая жена Риго жива. Она перенесла преждевременные роды, сейчас у нее горячка. Когда она выздоровеет - а она должна обязательно выздороветь - ей будет необходим продолжительный отдых, месяцев девять, а то и год. И ей совершенно незачем будет знать, что происходило в доме в ее отсутствие.
-А вот это действительно сложно. Очищение памяти, да еще двукратное... долгие периоды сна... внушение... - и мэтр покачал головой.
-Я полагаю, вам будет лестно решить такую задачу. Как это... провести небывалый ранее эксперимент.
-Где?
-Морелла сейчас в Вересковом Логе, но это поместье слишком близко к городу. Ее перевезут подальше, в небольшой арзахельский городок. Ежели он вам наскучит, всегда можно будет посетить столицу, тем более, что тамошний университет который год пытается вас заполучить.
-Сколько?
-Это за согласие. - И ратман протянул Аурело тот самый мешочек. Врач развязал его, высыпал содержимое себе на ладонь, внимательно рассмотрел и снова спрятал.
-Хорошо. Мне нужны кое-какие снадобья, из тех, что привозят из Арр-Мурра, но напоказ не выставляют. Слишком опасно.
-У вас будет доступ ко всем арестованным товарам.
-Отлично. Сделаю все, что смогу. Вашей невестке действительно необходим отдых и я позабочусь о нем.
-Превосходно. Вас проводят на склад, а потом, если не возражаете, вы отправитесь к пациентке.
-Не возражаю. Тихий ветер иссяк, ничего интересного в Эригоне для меня нет. С этими словами собеседники встали, ратман проводил доктора до дверей кабинета, они обменялись поклонами и расстались.
Прошло несколько дней. Ожили все городские ветряки, постепенно свежий, пахнущий морем воздух вытеснял отравленное фиолетовое марево и город мало-помалу оживал.
Сперва Лорка надеялся, что Венона при первой же возможности вернется домой и они начнут выхаживать друзей. Но она не появилась ни через день после того, как замерло дыхание Арр-Мурра, ни через два, ни через три. На четвертый день терпение Лорки иссякло, и он самолично отправился напомнить Веноне о больном муже. Однако в госпитале ему сказали, что Веноны нет в городе вот уже неделю, а то и больше - никто точно не помнил. На все расспросы служители отвечали, что однажды на ночь глядя явился в госпиталь один такой... весь взъерошенный, остроухий, с разодранной в лохмотья щекой. Поговорил немного с госпожой и вскоре они оба исчезли в ночи. Вот и все. Ни ответа, ни привета. В остроухом Лорка без труда узнал Арколя и сделал для себя один-единственный вывод: выхаживать собратьев ему придется одному.
... и неслыханное везение чернокнижника-недоучки
Вот уже четвертую неделю Фолькет сидел в гостинице. "Гря-а-азная, гну-у-у-усная, ме-е-е-рзкая дыра!..." - с этой хвалебной песни он начинал каждое утро. Затем он съедал принесенный служанкой молочный суп - тепловатый, с синюшными пенками - и вновь с упорством, достойным лучшего применения, принимался за свои штудии. Фолькет пытался раскрыть алмаз темной крови. Он уже испробовал на нем все знания, полученные от отца, пустил в ход кое-какие свои изобретения... все напрасно. Камень словно издевался над ним; бессильной оказалась даже магия крови - Фолькет, вспомнив прежние навыки, сцапал ночью маленькую нищенку. Но и ее невинная кровь не помогла.