-Не говори глупостей. - Риго даже нахмурился, - Тысячи мужчин удавились бы от зависти, узнав о моем счастье, и, не колеблясь, отдали бы деньги - повесомее моих! - и титулы - погромче моего! - лишь бы занять место рядом с тобой... что там такое?
Риго открыл дверцу и в карету хлынули чернила августовской ночи, послышался лай собак и приближающиеся голоса.
-Это Озерки, селение рядом с поместьем. Скоро приедем. - и Риго улыбнулся.
-Это хорошо. - Судя по лицу Амариллис, она решила держаться со спокойным достоинством, под каковым замечательно скрывается трусость. - Буду очень рада познакомиться с твоим дедом и родней.
-Не трусь. - Риго все отлично понял и на спокойное достоинство не купился. - Дед мой хоть и чудак, но детей не обижает... извини. Главное, не забывай восхищаться садом и по грядкам не ходи. А родственники... ничего особенного, так, дальние и нестрашные. Мы по приезде сразу спать отправимся, а утром я тебя всем представлю. Ну, вот и приехали.
Поместье "Серебряные ключи" купил дед Риго, Арчеш Мираваль, и именно из-за красот этого места он в свое время отказался от ратманской мантии - ей старик предпочел садовничий фартук.
От других богатых сельских усадеб Серебряные ключи отличал редкий по красоте сад, центром которого были два маленьких родника с целебной водой, обширная оранжерея, в которой ухитрялись выживать даже растения из Нильгау, и сам хозяин. В остальном - двухэтажный дом с просторной верандой, деревянная резная мебель, смешные грелки на длинных ручках, нелощеные, но приветливые служанки, простая и сытная еда, темнеющий в отдалении лес - все было вполне обычным. Чего опять же никак нельзя сказать о хозяине...
Арчеш Мираваль встретил свое восьмидесятое лето и, судя по всему, собирался встретить и девяностое. Старший в линьяже Миравалей, он был невысок, гордо носил круглое пузцо, волосы его цветом напоминали соль, в которую по неосторожности просыпали перец, а количеством... да так ли оно важно в восемьдесят лет? Лицом он походил на клевачего петуха, на него же походил и норовом; одевался же как простой садовник - полотняные просторные рубаха и штаны, деревянные сандалии, фартук. У старика была одна забавная особенность - он очень часто говорил пословицами, и выговаривал их своим ядовитым тонкогубым ртом как в ногу клевал, остро и больно.
Кроме Арчеша в господском доме проживали дальние родственники Миравалей: пожилая бездетная пара, старый холостяк, помешанный на рыбной ловле, вдова разорившегося торговца; слуги - экономка, кухарка, пара горничных, конюх, садовник (вернее, помощник Садовника) жили в пристрое. Народу в поместье было немного: до Эригона далеко, кругом дикие леса; красиво, спору нет, но уж очень безлюдно. Не считая Озерков, рядом с поместьем других селений не было.
Несмотря на поздний час, супружескую чету встречали все обитатели Серебряных ключей; перед крыльцом выстроились слуги, кланяясь и улыбаясь, в просторной зале первого этажа собрались новые родственники Амариллис. Когда они с Риго вошли, на минуту стало тихо... девушка почти физически ощущала любопытство, переполняющее устремленные на нее глаза, и не решалась поднять собственные. Молчание прервал Арчеш Мираваль:
-Добро пожаловать, дорогой внучек, и ты, невестушка. Гость добрый, да час поздний... Ступайте-ка все спать, завтра налюбуетесь, - и, к удивлению Амариллис, все послушно поднялись и отправились восвояси. - И вы ступайте, комната ваша приготовлена. К завтраку разбужу рано, не обессудьте, так уж у нас заведено.
Молодожены поклонились и направились в свои покои, расположенные в западном крыле дома; и уже вслед им старик добавил:
-Кстати, внучек, учти, грядки с тыквами я колючим вьюном обсадил, - и довольно захихикал.
К завтраку их разбудили действительно рано. Амариллис с недовольным ворчанием вылезла из-под одеяла, Риго, спавший на другом краю широкого ложа, малодушно предложил ей право первого умывания. В столовую они спустились последними, все остальные уже сидели за длинным столом, во главе которого восседал свежий как огурчик Арчеш. Кушанья подавала экономка; к ужасу Амариллис первым блюдом оказалась каша - густая, на сливках, овсянка. Судя по выражению лиц всех завтракавших, они, глотая липкие, тугие комки, вспоминали счастливое детство. Проглотив пару ложек, девушка отодвинула тарелку. Затем подали омлет; кухарка, готовившая его, не поскупилась на зелень, да и взбить не поленилась. Вскоре перед Амариллис появилась тарелочка с ягодами черной смородины. При одном виде этих северных ягод у нее свело скулы и в памяти так некстати всплыли персики из сада аш-Шудаха... решив, тем не менее, не обижать садовника, девушка оглядела стол в поисках сахара. Тут она заметила, что все, включая ее супруга, вкушают сии дары природы без оного, один только Арчеш слегка присыпал черные бусины смородины желтоватым тростниковым сахаром.