- Что произошло? - спросил Ренли, заключая племянницу в объятия. Этелида припала щекой к его груди и полной грудью вдохнула его запах. От дяди пахло мылом и духами. Его рука гладила ее по волосам, даря утешение и покой...
Никто не любил ее больше, чем отец, в этом она не сомневалась.
Но и дядя Ренли сильно любит ее.
В этом она тоже не сомневалась.
- Хочешь выпить? - сказала Этелида, заглядывая в лицо дяди. - Моя служанка скоро принесет вино.
- И много ты пьешь? - немного жестко произнес Ренли.
- Бывает иногда... - проговорила Этелида, словно оправдываясь.
- Твой отец начинал так же. - Ренли отошел от племянницы и пошел в сторону стола.
- Я смогу вовремя остановиться. - уверенно сказала принцесса.
- Уверена? - спросил Баратеон, не поворачиваясь к ней.
- Да... - уже не так уверенно ответила Этелида.
Она попросила вина, чтобы хоть ненадолго заглушить боль, забыться и не думать... Она на мгновение представила - сначала она будет пить когда совсем невыносимо. Потом любая вспышка боли будет вызывать у нее тягу к алкоголю и она будет утолять ее. А потом и вовсе вино и медовуха заменят ей воду.
Ее отец тоже глушит свою боль и тоску в вине... И помогло это? Конечно же нет.
Сначала он пил от боли, а теперь просто не может без этого.
Последние два года Этелида иногда выпивала с ним. В такие моменты она пыталась хоть как то сдержать короля...
- Ваше Высочество, куда поставить? - до ее ушей донесся голос Терезы. Этелида повернулась в ее сторону и увидела большой позолоченный кувшин в ее руке.
- На стол. - принцесса сделала небрежный жест в сторону стола.
Тереза поставила кувшин на стол и Этелида на мгновение поймала ее взгляд. В нем читалось неодобрение и тревога... Принцесса сделала вид, что не заметила, и повернулась к дяде.
- Ну... - протянула она и хлопнула в ладоши. - Наливай, если хочешь.
Ренли взял принесенные бокалы и налил в них немного вина. Этелида опустилась напротив него и взяла свой бокал.
- За тебя. - Ренли поднял свой бокал и сделал небольшой глоток. Принцесса последовала его примеру.
- И все же,что произошло? - спросил лорд Штормовых земель, испытующе смотря на племянницу. Под этим взглядом девушка чувствовала себя неловко...
Сказать или нет? Как он отреагирует, если узнает правду? Расскажет ли об этом Роберту за бокалом вина?
- Ну? - Ренли напомнил ей о своем присутствии.
- Я влюбилась. -выпалила Этелида и залпом выпила свое вино. Отставив бокал, девушка старалась смотреть куда угодно, но только не на дядю.
«Так,и что тогда тут не так?» - подумал Ренли, ставя на стол бокал, на дне которого еще было вино.
- Но ведь это же хорошо... - сказал он, пытаясь поймать взгляд племянницы. - Или он тебя обидел? Сделал больно?
- Мы не можем быть вместе, никогда не сможем и не смогли бы никогда. - Этелида сцепила руки в замок и уставилась на них.
- Почему?
- Просто не можем. Я не хочу объяснять... Не могу... - с каждым новым словом голос Этелиды начинал дрожать все сильнее и сильнее, к горлу подкатывал ком, к глазам подступали слезы.
«Держись, девочка» - говорила она сама себе, но ее и так шаткий внутренний барьер рисковал вновь развалиться вдребезги.
- Но когда то же ты об этом расскажешь? - Ренли взял ее руку в свою. Он понял, что сейчас настаивать на продолжении рассказа сейчас бессмысленно. Ничего больше она ему не скажет, а больнее ей станет еще сильнее.
- Возможно. Когда будет не так больно... - прошептала принцесса, смахивая с лица скатившуюся по щеке слезинку.
Много дней спустя
Принцесса стояла в саду. В том месте, откуда могла видеть воды Черноводной.
Прошло уже много дней с ее возвращения домой, но Этелида ни на секунду не отвлеклась от своего отчаяния. Не могла. Не получалось.
Сейчас она смотрела на реку, а по лицу ее текли слезы.
«Ты думаешь обо мне?» - спрашивала она себя. - «Думаешь обо мне так же часто,как я о тебе?».
Тереза смотрела на нее и сердце девушки сжималось.
Ей казалось,что принцесса даже не старается выкинуть из сердца боль. Словно ей нравится чувствовать себя несчастной. Нравится упиваться этой болью. Нравится каждую ночь прокручивать в голове теплые воспоминания и страдать от того,что это больше не повторится. Нравится ночами плакать, а утром примерять на себя различные маски и выходить к людям...
Тереза молчала и не поднимала этой темы в разговоре с принцессой. Но,чем дольше она молчала и давала Этелиде время на самостоятельное избавление от боли, тем больше наследница упивалась своими горестями.
Мягкий шелест ткани за их спинами заставил обеих девушек обернуться.