— Это поможет. Спасибо.
— Без проблем. Прошу, звоните, если вам понадобится ещё какая-нибудь информация.
Джо повесила трубку. Арнетт хмыкнул и попытался устроиться на чёрном пластиковом сиденьи.
— Вот поэтому я ненавижу самолёты. Мы неслись как ненормальные, чтобы успеть вовремя, а теперь вынуждены просто тут сидеть, потому что рейс задерживается, — возмутился Арнетт, сверив свои часы с информацией о рейсе.
— Нет, ты ненавидишь то, что часами торчишь в замкнутом пространстве. От этого ты становишься дёрганым и нервным, — отметила Джо и помахала рукой вверх-вниз.
— Чья бы корова мычала, — сказал он, указывая на её дёргающуюся ногу. — Что-то я раньше не видел, чтобы ты так делала.
Джо остановила ногу. Такое дёргание было дурной привычкой, от которой она избавилась — или думала, что избавилась — много лет назад, после того травмирующего возвращения в родной Новый Орлеан в шестнадцать лет. Её мама заметила это и ещё несколько признаков тревожности и настояла, чтобы Джо пошла к психотерапевту. Только после того, как она перестала дёргаться, мама разрешила ей прекратить сеансы.
Джо рассказала об этом. Арнетт внимательно посмотрел на её лицо.
— По-моему, это стресс от новой работы. Как ты расслабляешься?
Она пожала плечами.
— Хожу в тир по выходным, если нет работы и запланированных встреч с Карлом.
Он ненадолго замолчал.
— Тебе нужно хобби, не связанное с работой.
Она закатила глаза.
— Конечно. У меня ведь так много свободного времени, буду мастерить арку.
— Я серьёзно.
Она вздохнула.
— Я знаю. Но у меня никогда не было хобби. Я занимаюсь чем-то одним, и я преуспеваю.
Он смотрел на неё, не моргая.
— Ну хорошо, я начну собирать марки или типа того.
Арнетт кивнул и снова заёрзал на сиденьи.
— Для кого вообще они делают такие стулья?
— Думаю, основная задача сделать так, чтобы люди тут не спали. Ну, знаешь, не экономили деньги на отелях при долгих пересадках. Ой, знаешь… — вдруг вспомнила Джо. Она оставила попытки устроить стаканчик с кофе на подлокотнике и поставила его на пол, чтобы достать блокнот, куда вписывала разговор с Паолой и интервью с Деброй Чен для Арнетта. — Я попыталась дозвониться до Ренки и Крейга по номерам, которые дала мне Чен, но ничего не вышло. Нам придётся их искать, — закончила она.
— Голос у тебя не очень весёлый.
Она прикусила нижнюю губу.
— Джанин пыталась помочь Ренки, возможно, слишком агрессивно, но разве за это убивают? Другие сотрудники так и не узнали о подозрениях Джанин, так что в чём мотив? Его бы уволили в любом случае, если только Джанин не смогла бы убедить компанию дать ему ещё один шанс после того, как он пройдёт реабилитацию. И другой, Рональд Крейг, вряд ли вернулся бы через три года, чтобы убить ее. По таким мотивам действуют сразу же.
Он склонил голову набок.
— Ну, не знаю. Иногда такие обиды копятся годами, особенно если тот случай запустил череду неудач.
— Но зачем убивать, когда она через полстраны на курсах?
— Может, он случайно её увидел, и вскрылась старая рана? — предположил Арнетт.
— Я проверила, он не был в списке участников. Кроме того, на записи с тем парнем она казалась очень податливой. Трудно поверить, чтобы она за один день перешла от «я-уволила-тебя-за-дерьмовое-поведение» к «давай-станцуем-горизонтальное-мамбо».
— Может, не за один день? Может, они уже контактировали, он звонил ей или что-то в этом роде? Или он нашёл способ вернуть её расположение. А затем спланировал всё так, чтобы вроде как случайно наткнуться на неё на конференции — это ежегодное событие в той корпорации, нетрудно догадаться, что она туда поедет — пару бокалов, и тогда уже переход на горизонтальное мамбо.
Фурнье задумалась.
— Звучит логичнее, когда ты всё так расписываешь. Нам нужно проверить его алиби и узнать, не был ли он в Окхерсте по каким-то причинам.
Он помотал головой.
— Какие странности происходят. А как ты относишься к заявлению Чен, что Джанин не была заинтересована в продвижении по карьерной лестнице? Это напрямую противоречит тому, что сказал Роджер.
— Ничего удивительного. Даже по его версии ясно, что Джанин тогда первый раз выказала хоть какой-то интерес к повышению. Думаю, она хотела быть лучше в своей работе, а не сместить начальницу, — подметила Джо, снова проверила информационное табло и потёрла глаза.
— Меня беспокоит, что после разговора со всеми близкими ей людьми я до сих пор не могу понять, каким она была человеком. Просто невидимка. Как будто ты не заметил, что кто-то вышел из комнаты, поднимаешь голову и удивляешься, что человека нет.