После охоты любимым развлечением короля была так называемая «табачная коллегия» (каковой вид отдохновения от государственных дел также зело почитал царь Петр I). Собравшееся исключительно мужское общество упражнялось в курении, распитии пива и сквернословии с похабным уклоном. Начинались эти собрания в пять часов вечера и могли затягиваться до полуночи. Король восседал во главе простого дубового стола, по сторонам на простых скамьях располагались гости; в самом конце стола сидела пара «потешных советников», ученые, приглашенные исключительно для того, чтобы это некультурное и хамоватое общество могло всласть поиздеваться над ними. Король ни в грош не ставил науку и ее жрецов, чтение считал бесполезной тратой времени, а жалованье ученым по его указанию в бюджете проходило по статье «Выплаты различным королевским скоморохам».
Королю были совершенно несвойственны любовные похождения. Фридрих-Вильгельм как-то проявил было повышенный интерес к одной из придворных дам своей супруги, красивой и добродетельной госпоже фон Паннвиц. Однако когда он в своей грубой манере как-то попытался облапать ее на узкой лестнице, та отвесила ему такую пощечину, что у монарха кровь потекла из носа и рта. Это отбило у него всякую охоту повторять подобные попытки, а даму король впредь называл не иначе как «злая ведьма».
Слабость у Фридриха-Вильгельма была одна, причем весьма своеобразная: он коллекционировал рослых солдат для своей гвардии. За так называемыми «долговязыми парнями» ростом выше 1,88 м его агенты рыскали по всей Европе и платили любые деньги за подобные человеческие экземпляры. Разъезжали эти великаны также на огромных и потому медлительных скакунах, почему никогда и не участвовали в боевых действиях, хотя содержание этого полка обходилось в четыре раза дороже обычного. Король досконально знал биографию каждого гвардейца и следил за тем, как протекает его жизнь. В высшей степени приветствовалась женитьба такого служаки на рослой, под стать ему, девушке.
Страсть Фридриха-Вильгельма к таким редким экземплярам рода человеческого была общеизвестной, так что время от времени ему перепадали подобные подарки. В 1731 году, по случаю своего визита в герцогство Вюртембергское, он преподнес графине Вильгельмине фон Вюрбен, любовнице герцога Эберхарда-Людвига и фактической правительнице Вюртемберга, свой портрет, осыпанный бриллиантами; дама же отдарила его великаном-гвардейцем Хансом-Георгом Остертагом. Через год графиня впала в немилость, была отправлена в изгнание и, будучи по рождению прусской подданной, осела на жительство в Берлине. Наследник герцога Эберхарда-Людвига, принц Карл-Александр, принявший совершенно разоренное стараниями графини и ее родни государство, пытался потребовать от Фридриха-Вильгельма ареста Вильгельмины фон Вюрбен, обещая взамен прислать ему несколько рослых бравых парней для его гвардии.
Что касается культуры, здесь кредо Фридриха-Вильгельма было простым: театр, опера, концерты и прочие развлечения суть «храм сатаны». После смерти отца сынок навел самую жестокую экономию, превратившую блестящий двор Пруссии в какую-то пустошь: жалованье придворного художника Антуана Пенье урезали наполовину, оркестр распустили, королевской библиотеке определили на закупку книг смехотворную сумму в 4 талера в год, должность придворного библиотекаря стала почетной, без выплаты жалованья. Декоративные парки при замках уничтожили, их места заняли плацы для муштровки солдат.
Страдания наследного принца
Вот такой родитель достался наследному принцу Фридриху. В Европе его называли не иначе как «король-солдат» или «фельдфебель». Мать принца, королева София-Доротея, была его полной противоположностью: мягкая, сострадательная, милостивая, полная достоинства и старомодной учтивости двора своего свекра. Она 34 года безропотно выносила многочисленные болезни и вспышки гнева своего ужасного супруга, ухаживая за ним в периоды его тяжких хворей. Естественно, маленький Фридрих с детства был чрезвычайно привязан к матери. Его воспитывали гувернантка-француженка и ее дочь; старшие сестры и королева-мать разговаривали исключительно по-французски, отсюда неудивительна привязанность Фридриха к культуре этой страны. Когда принцу исполнилось семь лет, отец приставил к нему для дальнейшего воспитания генерал-лейтенанта и полковника. Перед ними была поставлена задача выпестовать из наследника короны бережливого правителя, набожного христианина и первоклассного воина, чем с неукротимым рвением и занимались эти воспитатели. Жизнь принца была подчинена строгому каждодневному распорядку. Отдушиной были занятия историей и другими науками с французом-гугенотом Жаком Дюаном де Жанденом.