— Я подвезу вас обратно, — предложил Николас холодным резким тоном.
— Спасибо, доктор Валлас. — Джейн улыбнулась ему, и он сел на другое основание колонны. Щурясь от ослепительного света Николас долго смотрел на равнину, так что это делало заметными маленькие морщинки в уголках его глаз.
— Вы часто сюда приезжаете? — спросил он в конце концов. Его взгляд был по-прежнему прикован к открывающемуся перед ним ландшафту.
— Это первый раз.
— Первый раз! Но вы должны чаще приезжать сюда. Я так делаю.
Она машинально ответила:
— У меня мало свободного времени.
Услышав это, Николас весело улыбнулся.
— Я полагаю, меня прозвали рабовладельцем, — произнес он тоном, не признающим возражений.
Джейн поняла — ему все равно, будет она или нет дипломатично отрицать сказанное. Конечно, они прозвали его рабовладельцем, и у них были на то основания. Сегодня Николас был совершенно иным, одетый в светло-серые брюки и белоснежную рубашку с галстуком, развевающимся на ветру. Кроме того, на нем был явно дорогой твидовый пиджак свободного покроя. Черные волосы блестели чистотой, но ветер растрепал их. Правда, за то время, пока она смотрела на Николаса, он привел волосы в порядок. Она перевела взгляд на его лицо, лишенное привычной суровости. Это напомнило Джейн выражение его лица в тот момент, когда он вертел в руках маленькую золотую детскую погремушку.
— Почему вы часто сюда приезжаете? — спросила девушка, чувствуя, что ее уединение нарушено существом, в чьем обществе она хотела бы находиться. Джейн говорила быстро, немного задыхаясь, надеясь завязать разговор, который отвлек бы ее от неприятных мыслей.
— Место манит. Я очень интересуюсь древней микенской культурой и, естественно, приезжаю сюда. — Николас повернул голову в ее сторону. — Это не может наскучить. Но в основном я бываю здесь в это время года. Через несколько недель в Микены стекутся туристы, и так будет продолжаться все лето и значительную часть осени.
— Вы надеялись, что сейчас тут никого не будет? — Джейн искоса взглянула на него.
— По правде сказать, да.
— Простите.
Николас расхохотался, и у нее перехватило дыхание. Этот странный экстаз был почти непереносим. Джейн хотела, чтобы Николас ушел… и в то же время она желала, чтобы он остался. В ее памяти всплыли строки из оды, написанной Пиндаром, где Кронос приравнен к смертным, которые тянутся к тому, чего никогда не смогут получить, пренебрегая тем, что доступно, и направляя безумный взгляд «…на вещи столь отдаленные… преследуя пустые мечты и невыполнимые надежды».
— Не извиняйтесь, мисс Бриант. Я наслаждаюсь вашим обществом.
— Наслаждаетесь? — Слова слетели с ее губ.
Николас, похоже, уловил удивление Джейн, потому что на его лице снова появилась улыбка, и он тихо сказал:
— Да, наслаждаюсь. Если вы помните, я уже говорил, что нам, возможно, удастся поладить в будущем.
— Я помню. — Беспокойство овладело ею. Эта перемена в Николасе явно действовала на нее, и Джейн все время ощущала глубокое чувство тоски. В голове она слышала голоса людей, пытающихся привлечь ее внимание, и тем не менее, Джейн взирала на них из защищенного убежища. Все они были реальными, но далекими. Паулина, отчаянно влюбленная и уверенная, что ее чувства не безответны. Тим, с разбитым сердцем и потерянной надеждой. Стюарт, остывший в последнее время в своем чувстве… Возможно, это было возмездием за ее собственное охлаждение. Но Стюарт, как почему-то казалось Джейн, тоже понял, что они не были по-настоящему влюблены.
— Вы уже сделали все, что хотели? — Низкий глубокий голос Николаса прервал ее размышления. Девушка обернулась и посмотрела на него несколько отсутствующим взглядом. — В этом месте, я имею в виду? — пояснил он.
— Нет, к тому моменту, как вы пришли, я только приехала.
Николас встал:
— В таком случае я вам все здесь покажу.
— Это очень мило с вашей стороны, доктор Валлас. — Если бы только ей удалось вести себя естественно. Она вела себя достаточно просто, когда они были в кипарисовой роще, вспомнила Джейн… Но потом она глупо поверила в то, что Николас искренен, что он влюблен в нее. Это неприятное воспоминание вызвало прилив крови к щекам Джейн, и в глазах ее спутника появилось странное выражение.