А на другом конце поля, словно мёртвый цветок, распускается тьма. Распускается и увядает, а упавшие лепестки отнимают краски и ароматы из тех, что росли под ним. В одно мгновение половина поля иссушается и умирает. Тусклый ковёр вскоре укрывает землю.
Ветер стихает, наблюдая.
Появляется чей-то силуэт. Откинув чёрные струящиеся по плечам пряди, он возводит тёмные глаза на испуганного духа. Они затягивают глубоко в пустоту, где растворяются отнятые тона. Бледные губы что-то беззвучно произносят, глаза наполняются печалью и существо протягивает белую ладонь.
Прижав руки к груди, девушка опускает глаза к медленно расползающейся смерти и убегает. Лепестки под её ступнями тревожно разлетаются, словно более не выдерживая испуганного танца.
Поле зашелестело и захрустело сухими листьями. Ветер неохотно подхватывает безжизненные лепестки и подносит к свету. Но умершим цветам уже вновь не расцвести, краски исчезли, они стали лишь отголоском прошлой красоты. Ветер бессильно роняет их и уходит прочь.
Бледные губы растягиваются в ироничной усмешке. Рука опускается, а ноги ступают на поле. Ступни крошат цветы и на них выступают багровые капли. Сухие шипы стали только острее, словно мстя за рано отнятую жизнь и страх своей танцующей принцессы. Воплощение темноты ехидно смеётся тщетным попыткам причинить ему боль. Весь мир отвергает его бессмысленное существование. И куда бы он не отправился, всё умирает. Даже мёртвое становится ещё мертвее. Существу интересно, что станет с ним, когда последняя капля жизни утонет в его душе.
Неужто мир станет чёрным и пустым, а потом уже он сам утонет в нём?..
Кровавая дорожка тянется за танцующей на цветах. Заплакав от отчаяния, она понимает, что бежать некуда и поворачивается к неминуемой гибели. Добрые и ласковые цветы увядают, забирая с собой часть её самой. С мольбой она смотрит на надвигающуюся смерть и с глаз стекают капельки заката.
Запах крови и прелости смешивается, не давая оставшимся цветам и крохотного шанса.
Красные ступни останавливаются, чёрные локоны скользят по плечу, холодные глаза тоскливо вопрошают, мол, чего же ты хочешь от меня. Если бы мог исчезнуть, стал бы тебя мучать, дивный цветок?
Встряхнув волосами, дух отводит ногу назад и расправляет руки, словно крылья.
Я станцую для тебя! Только не подходи!
Вот о чём говорят гордо вздёрнутый подбородок и поджатые губы. Парень задумчиво качает головой и протягивает руку. В его глазах мольбы не меньше.
Зачем же причиняешь мне такую боль? Хочешь, чтобы я увидел сколь ты прекрасна, дивный дух? И тогда, убивая тебя, моё гнилое сердце распадётся и с глаз польются чёрные густые слёзы. От них земля пропитается ядом и поле более никогда не зацветёт. Лучше уничтожать всё, не зная, сколь оно красиво. Это не так больно. Так протяни же руку, подари свой танец мне. Пусть в моих объятьях он продлится не больше минуты...
Но девушка начинает танцевать, не видя плещущейся скорби, следящей за ней.
Двое существ в желании спасти... медленно убивают друг друга.
Цветы дрожат от прикосновений, потому что дрожит танцующая на них девушка. Её уже словно сдавливают холодные пальцы, неприятно касаясь тела, кажущегося обнажённым. Лёгкие пропитываются горьким запахом, от которых по щекам стекают слёзы. Изящество словно куда-то исчезло. Сейчас перед мраком танцует сломленная марионетка, трепещущая от страха скорой смерти.
Было бы странно... если бы сгнившее сердце вдруг дрогнуло, не правда ли?..
Потому его наполнило наслаждение. Горечь и печаль освободили место для нового чувства, устав заполнять хозяина. Глаза заблестели жестокостью, губы исказились злой усмешкой. Хрупкий дух посмел ранить его, самого предвестника гибели, и он заплатит за своё высокомерие. Тёмное существо делает всего шаг и требовательно тянет руку.
Я не трону ничего, если потанцуешь со мной в саду смерти. Пожертвуй же собой ради цветов, что и так скоро погибнут. Ничего бессмысленнее в мире произойти не сможет, кроме самой жизни.
Замерев, дух обречённо оглядывается. Не стань цветов, негде будет танцевать и она погибнет. Взглянув на разозлённое её поведением существо, опускает голову.
Если всё равно исчезну... быть может хотя бы избавлю его от одиночества?