— Бел, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
— Что, Фло?
— Если я умру раньше тебя, проследи за тем, чтобы меня похоронили, не кремировали. Я хочу, чтобы от меня хоть что-то осталось, чтобы вознестись на небо, когда настанет Судный день.
— Ладно, — лаконично сказала Бел. — Мне, например, наплевать, что со мной сделают. Когда я умру, меня могут бросить в Мерси или скормить львам в зоопарке Честер.
— Еще одно, Бел. Я оформила страховой полис на покрытие расходов на мои похороны. Он находится в аптечке, в буфете у камина, с правой стороны. Я бы положила его в письменный стол с остальными моими бумагами, но там ты его никогда не найдешь. Я сама никогда не могу ничего найти там.
— Это потому, что ты хранишь любую бумажку, которая попадает к тебе в почтовый ящик, — фыркнула Бел.
— Это из-за Стеллы Фриц. Я хранила все свои счета на тот случай, если она вдруг обвинит меня, что я не оплатила электричество или что-то еще. А теперь не могу избавиться от этой привычки. В любом случае, когда что-нибудь ищу, приятно бывает почитать старые письма. У меня до сих пор хранятся твои письма времен войны. Можешь их взять, если хочешь.
Фло не сказала, поскольку у Бел это вызвало бы отвращение, что ей довольно интересно просматривать старые счета, сравнивать, насколько выросли цены.
Бел скорчила гримасу.
— Спасибо, не надо.
— И еще одно. Ни при каких обстоятельствах на моих похоронах не должна присутствовать Марта. Ее быть не должно, ты слышишь меня?
— Я все слышу, Фло, но к чему эти отвратительные разговоры про смерть, похороны?
— Я оформила полис уже много лет назад. А насчет того, чтобы меня похоронили, а не сожгли, решила сегодня утром в крематории.
— Фло! — Лицо Бел было сама трагедия. — Я совершенно забыла про похороны Иана. Ужасно, да? Как Салли восприняла все это? Платье хоть подошло?
— Платье выглядело просто божественно, — сказала Фло устало. Это выражение уже стало у них шуткой. — Что касается остального, то действительно, это было ужасно. Для Салли все это очень тяжело, и для Джока тоже.
— Давай завтра вечером, в субботу, сделаем что-нибудь такое захватывающее, а? Например, пойдем поужинать в какое-нибудь экстравагантное место? Это может взбодрить тебя.
— Прости, Бел, но утром я уезжаю в уединение.
Бел застонала.
— Какая же ты занудная, Фло Клэнси! Что ты там делаешь, когда уединяешься?
— Молюсь, — целомудренно ответила Фло.
— Это пустая трата времени, пустая трата жизни!
— Я не замечала, чтобы ты делала что-то, потрясающее воображение.
— У меня важная работа.
— У меня тоже.
— Меня приглашают в рестораны.
— Мистер Фриц тоже иногда приглашает меня в ресторан.
— Он водит нас обеих, поэтому это не считается. — Бел села на край дивана и, подперев подбородок руками, задумчиво сказала:
— Фло, вам с мистером Фрицем давно уже пора быть вместе.
Фло засмеялась.
— Я и так счастлива, пусть будет все как есть, спасибо и на этом. А вот тебе давно уже пора подыскать себе очередного мужа.
Бел не обратила на это внимания.
— Эти чертовы твои уединения, не могу представить ничего более скучного и тоскливого, чем молиться беспрерывно целых два дня.
— Ну, не знаю, — сказала Фло. — Дело в том, что я всегда возвращаюсь оттуда духовно обогащенной и в приподнятом настроении.
2
— Я не понимаю этого, — сказала Салли в отчаянии. — Иан был словно клей, который держал нас вместе. — Она провела рукой по коротким седеющим волосам. — Но когда это нам с Джоком было нужно что-то еще, чтобы удерживать нас вместе? Я люблю его и знаю, что он любит меня. Помнишь тот день, Фло, когда мы встретили его с товарищем на пароме в Нью-Брайтоне?
— Никогда не забуду его. — В этот день она в последний раз видела Томми О'Мара.
Брак сестры распадался. Грейс спровоцировала размолвку. Она обвинила мать и отца в том, что ее постоянно обделяли вниманием, что она всегда была на втором месте.
— Потом мы с Джоком поскандалили, — причитала Салли. — Я сказала ему, что это он виноват в том, что Грейс так себя чувствует, он обвинил меня.
Единственным хорошим последствием всей этой печальной истории было то, что две сестры снова сблизились. Салли часто появлялась в прачечной перед закрытием, и они шли на площадь Уильяма рука об руку. Джок почти каждую ночь уходил в клуб.
— Как будто все, чего он хочет, — это хорошо провести время с друзьями. Думаю, я для него слишком явное напоминание о том, через что мы прошли с Ианом. Он не хочет ходить со мной в церковь.
— Я не знаю, что и посоветовать, Сал, — честно сказала Фло. Она считала, что сестра проводит в церкви слишком много времени, но предпочитала не говорить этого. — Может, это какой-то этап в его жизни. Ему нужно выпустить пар. В душе Джок — хороший человек.
— Мне не совет нужен, — хмыкнула Салли, — мне нужно с кем-то просто поговорить. Марта дает столько советов, что на целую книгу хватит — от хорошей взбучки для Грейс до того, что надо просто вытереть о Джока ноги.
— И то и другое принесет больше вреда, чем пользы.
— Я то же самое говорю. Заметь, ее Кейт очень помогает. Она часто заходит проведать меня. — Вдруг Салли стала с интересом изучать какую-то родинку на тыльной стороне руки. Не глядя сестре в глаза, она пробормотала:
— Не пойму, как у Марты выросла такая чудная дочь, а нам досталась Грейс. Ох! — воскликнула она, срываясь на плач. — Забудь, что я сказала. Я люблю свою девочку, просто я очень хочу, чтобы она была другой.
— Мне тоже хотелось бы, чтобы все было по-другому, Сал, — вздохнула Фло. — Ты должна как-нибудь привести Кейт ко мне. Я хочу с ней познакомиться.
Она никогда не планировала, что все произойдет именно так, но все началось в тот самый день, когда она сквозь пелену пара в прачечной Фрица впервые увидела Томми О'Мара: жизнь Фло словно разделилась на маленькие ящички, на каждом из которых стояла отметка «Секретно».
Марта и Салли знали об одном, мистер Фриц знал о другом. Хью О'Мара считал себя ее другом. Никто не знал о военных во время войны. Еще были фальшивые «уединения». Бел, убежденная в том, что знает все, что только можно знать, не знала фактически ничего, кроме того, что в течение короткого времени перед войной Фло встречалась с Томми О'Мара.
Фло боялась, что однажды кто-то может сказать то, что приоткроет один из секретных ящичков, выдаст одну из ее тайн, разоблачит ее ложь.
Это чуть не случилось в тот день, когда Салли привела к ней Кейт Колквитт. У нее была Бел, и они смотрели по телевизору «Римские каникулы» — Бел по-прежнему была без ума от Грегори Пека.
— Это Кейт Колквитт, дочка Марты, — сказала Салли.
Фло могла бы поклясться, что у Бел дернулись уши. Она по-прежнему горела желанием узнать, почему Фло и Марта не общаются.
— Ах, дочка Марты! Рада познакомиться, Кейт. Как мама поживает?
— Спасибо, хорошо. — У девушки был приятный высокий голос.
— А почему же ты не взяла ее с собой? — коварно спросила Бел. Фло бросила на нее уничтожающий взгляд. Бел это заметила и подмигнула.
Кейт ответила просто:
— Мама не знает, что я пошла сюда. — Она повернулась к Фло. Ее зеленые глаза сверкали на красивом юном лице. — Я всегда хотела познакомиться с вами, тетя Фло. Я видела вас на похоронах Иана. Я хотела представиться, но когда попыталась найти вас, вас уже не было.
— Называй меня Фло, пожалуйста. Я себя как-то странно чувствую, когда меня называют «тетя».
— Хорошо. — Когда Фло пошла на кухню заваривать чай, она последовала за ней, беспрерывно болтая. — Мне нравится ваша квартира. Я бы тоже хотела жить отдельно, но мама и слышать не хочет об этом. Она говорит, я еще слишком молода. Сколько вам было, когда вы здесь поселились, Фло?
— Двадцать.
— Ну вот! Мне в следующем месяце будет двадцать два. Значит, я не слишком молода, правда? Она простодушно посмотрела на Фло широко открытыми глазами.