Схватив телефон, я открываю тему сообщений с Обри.
— Твой желудок не согласен.
Мои пальцы бегут по клавиатуре, но когда Эмми по-прежнему не двигается, я перевожу взгляд на нее. Я не планировал совершать убийство у нее на глазах; однако я также точно не придумал, как оставить ее вне дел. Независимо от мотивов Райфа, Мерфи наконец-то придет, и я собираюсь покончить с ним.
— Следующие двадцать четыре часа будут… полны событий. Если ты сейчас не поешь, ты можешь упустить свой шанс. И свой аппетит.
Она хмурится, но снова смотрит на стол, на этот раз ее ноги медленно приближаются к нему.
— Хорошо.
Пока она идет к столу, я остаюсь в холле и заканчиваю текст для Обри.
Я: Загляни в агентство, в которое пошла работать сестра Эмми. Я хочу знать, кто они и как они смогли связаться с ней, пока она была здесь. Кроме того, подтверди, что она действительно приехала и когда.
Обри: Да, хозяин.
Убирая телефон в карман, я поднимаю взгляд и вижу Гриффа, идущего в мою сторону.
Он останавливается прямо передо мной.
— Впереди великий день.
Я сжимаю зубы, когда он переводит взгляд на Эмми.
— Я думал, мы говорили о новом правиле, брат. Ты не можешь смотреть на нее.
Его глаза вспыхивают, и он не отвечает, но отводит от нее взгляд.
— Вы, ребята, должны гордиться, — бормочу я, делая шаг к нему, пока мы не оказываемся почти нос к носу. — Действуешь за моей спиной дважды за два дня.
Губы Гриффа кривятся.
— Кому-то нужно было двигаться вперед, будь то ты или Райф, и ты это знаешь. Просто так случилось, что Райф — тот, у кого все идет своим чередом. Кто я такой, чтобы отказывать ему?
— Тактично.
Он прищуривает взгляд.
— Я пришел к тебе не для того, чтобы разглагольствовать.
— Так, нахуй, выкладывай уже.
— Этим утром произошли некоторые изменения. Одно из твоих убийств произойдет раньше, чем ожидалось.
Рычание вырывается из моего горла, и я хватаю Гриффа за воротник, прижимая его обратно к стене.
— Ты не имеешь права вмешиваться в мои планы. Есть причина, по которой я их тормозил.
— Да?
Он сбрасывает с себя мою руку и отталкивается от стены.
— Вы, ребята, может быть, и спасли мне жизнь, но когда вы начинаете относиться к цыпочке лучше, чем к своим братьям, вам нужно пересмотреть свои гребаные приоритеты.
Мы с минуту смотрим друг на друга, он выглядит таким же раздраженным, как и я, и впервые за долгое время я вспоминаю.
Тот день, когда я встретил Гриффа.
(Четырнадцать лет)
Кулаки ударяют по столу, тело подростка напрягается в ремнях, когда он борется. Катерина медленно обходит его кругом, проводя ногтем по его телу.
— Так много шрамов, — шепчет она. — Бедный Гриффин. Ты так много страдал.
Он раздражается, несмотря на ее уговоры, по-прежнему не говоря ни слова. Он отказывается говорить с тех пор, как она начала это интервью почти час назад.
— Ты можешь драться. Ты можешь брыкаться и рычать, как животное, — бормочет она. — Но в конце концов тебе придется заговорить.
Она обводит взглядом комнату.
— Ты видишь это маленькое пространство? Здесь кажется тесно из-за двух клеток и моих работ, не так ли? Но это, это намного больше, чем просто комната. В этих стальных стенах заключена история. Видишь ли, у бомбоубежищ много применений, много моделей, и у этого, в частности, есть способ удерживать все внутри своих стен. Под дверью нет даже щели, чтобы пропускать запахи наружу, и такая близость позволяет моему искусству говорить со мной еще долго после того, как мои объекты уходят.
Она отстраняется и резко вдыхает.
— Разве ты не чувствуешь их запаха?
Я закрываю глаза на долю секунды и сглатываю. Не из-за того, что она говорит, а потому, что я могу.
Я чувствую их запах.
София подпрыгивает, когда стальная дверь распахивается. Пальцы Лысого хватают Безымянного за руку, когда он толкает его к моей клетке. Пацан голый, пятится и руками собирает свое шмотье. Я знал, что его фотографировали; мне следовало догадаться, что они должны были быть обнаженными.
Лысый собирается отпереть мою клетку, когда Катерина подходит и окидывает Безымянного взглядом с ног до головы.
Она качает головой.
— Я никогда не пойму использования детей в качестве сексуальных объектов. Совершенно извращенно.
Она сама отпирает клетку и отходит в сторону, пропуская Лысого, чтобы впихнуть его внутрь, прежде чем запереть ее обратно.
— Если Мерфи не переведет его к концу недели, переместите его обратно в камеру хранения.