— Возвращайся через женскую половину в спа-салон. В шкафах с припасами ты найдешь кое-что еще.
— Спасибо.
Оставив их в вестибюле, я возвращаюсь в бесконечные залы, но у меня нет намерения идти обратно в женские покои, пока я не увижу, что находится на втором этаже, кроме кабинета Райфа. Я добираюсь до лестницы и поднимаю ногу, когда мое внимание привлекает приоткрытая дверь несколькими комнатами дальше. Прикусив внутреннюю сторону щеки, я размышляю. Вполне возможно, что в этой комнате кто-то есть, вот почему дверь оставили слегка приоткрытой. Если это так, меня могли бы отправить обратно в мою спальню, прежде чем я узнаю, что еще находится наверху.
С другой стороны, есть шанс, что там никого нет. В этом доме не часто комнату оставляют открытой, и, если повезет, все, что я найду наверху, — это запертые двери.
Приняв решение, я поворачиваюсь и направляюсь к ней. Когда я захожу в комнату и слышу только тишину, я толкаю дверь локтем, и непроглядная тьма окутывает меня.
Крик застревает в горле, когда следующий шаг рассекает пустой воздух, и я падаю вперед. Весь вес моего тела врезается во что-то твердое. Большие руки обхватывают меня за талию, и я отрываюсь от земли. Наконец, я снова могу видеть, когда возвращаюсь в коридор и меня отпускают, так что я стою на собственных ногах. Из легких вырывается поток воздуха, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть, кто меня поймал.
— Потерялась? — голос Адама низкий, спокойный, как обычно, но его глаза — настоящая полуночная буря, когда я встречаюсь с ним взглядом.
Мое внимание блуждает само по себе, когда замечаю напряжение в его плечах, взъерошенные волосы напоминают мне о том, как я провела по ним руками.
Дрожь прокатывается между моих бедер, и я сглатываю. Тяжело.
— Извини. Я искала, эм, — я неловко показываю на свою ногу, — бинт.
Его взгляд скользит вниз. Затем он поднимает его вверх по моим голым ногам, цепляется за край узкой ночнушки, и позволяет ему пройтись по моим изгибам, прежде чем остановиться на губах.
— В подвале, — сухо отвечает он.
Подвал? Мои глаза сужаются, когда я смотрю на теперь закрытую дверь за Адамом. Конечно. Это не комната, это лестница. Я возвращаю внимание к нему и почти съеживаюсь от его мрачного выражения лица.
— Я пыталась найти спа.
Под его щетиной напрягается мускул.
— Конечно, пыталась.
Теплые пальцы сжимают мой шарф, и я задыхаюсь, когда меня тянут вперед. Я бегу за широкими шагами Адама, сердце колотится о грудную клетку, когда я спотыкаюсь о собственные ноги, поднимаюсь по лестнице и спускаюсь в другой коридор.
— Ч-ты все-таки…
Он врывается в комнату, я следую за ним по пятам. Останавливаясь, как только мы подходим к столу, он нажимает кнопку на телефоне, но не отпускает шарф. Жар его кожи обжигает мою шею, и я резко выдыхаю.
— Да, мистер Мэтьюзз? — из динамика раздается голос Стеллы.
— Принеси мне черный шарф. Затем прикажи перенести вещи Эмми в мою комнату.
Из моих легких высасывается весь воздух. Что он только что сказал?
— Но, сэр, в наших правилах указано, что все секретари должны располагаться в женском…
— Правила только что изменились. Теперь принеси мне ее шарф.
Наступает пауза, затем:
— Сию минуту.
Звонок обрывается, и Адам наконец отпускает меня, но упорно избегает моего взгляда. Он отворачивается и проводит ладонью по рту, затем дергает воротник на шее, пока тот не расстегивается. Я наблюдаю, как он делает вдох, мышцы его спины и плеч напрягаются, затем он медленно выдыхает и поворачивается ко мне лицом.
Он засовывает руки в карманы и откидывается на стол, внимательно наблюдая за мной.
— С этого момента ты будешь ходить туда, куда я тебе скажу. Ты будешь отчитываться передо мной и только передо мной. Ты можешь обращаться ко мне как хочешь, мне, блядь, все равно, но ты ни при каких обстоятельствах не должна называть меня Хозяином.
Что-то вспыхивает в его глазах, и мое дыхание останавливается вместе с биением сердца.
— Ты понимаешь?
У меня пересыхает в горле. Я облизываю губы языком и киваю.
— Я понимаю.
Я хотела бы, чтобы мой голос был сильным, но он такой же слабый, как и все остальное во мне.
Если когда-либо и было время не быть хрупкой, то оно настало сейчас.
— Я могу противостоять всему, кроме искушения.
— Оскар Уайльд, поклонник леди Уиндермир
