— Подъезжай в наше кафе…
— Хорошо. В 14.00?
— Да.
Дообеденное время я мудро посвятила уборке квартиры, поливке и опрыскиванию фикуса.
Пыли в комнате Ванны набралось немного. Но некоторая вина, которую я чувствовала по отношению к хозяйке, впустившей в дом «двух приличных девушек-студенток», заставила меня основательно пройтись с пылесосом и тряпкой.
Тщательно протирая многочисленные деревянные завитушки хозяйской мебели, я оглядывала комнату и прикидывала, где стоит сундук, наполовину забитый бусиками. Но, как ни старалась, ничего похожего так и не обнаружила. Не было сундука. А шарить в чужих шкафах меня отучили еще в детстве.
Но моя лишенная детских комплексов подруга где-то его нашла?! И обещала привезти «цыганам».
Стоя посреди комнаты, я еще раз обвела ее глазами и споткнулась на лаковой, приличных размеров шкатулке, примостившейся на туалетном столике. С небольшой натяжкой в ней можно признать сундук.
Раскрыв шкатулку, я остолбенела. Обозвать «бусиками» речной жемчуг, тигровый глаз, горный хрусталь, малахит, яшму и прочее, прочее… могла лишь Фомина, обвешанная копеечными фенечками!
Припечатав Алиску «дитем природы, ничего слаще морковки не видевшим», я со вздохом захлопнула ларец. Везти подобные «бусики» к сильно пьющим «цыганам», нельзя категорически. Половину потеряют, часть порвут, какой-нибудь «невзрачный» древний кулон могут и прицыганить с пьяных глаз.
Недолго думая, я пересыпала в пакет граммов восемьсот Алискиного бисера и решила, что «цыганки» и этим обойдутся.
Из дома вышла загодя. Пунктуальная Сонечка придет ровно в два, стоит порадовать девушку тем же.
Над городом висел плотный смог подмосковных пожарищ. Запах дыма напоминал о поездке в Питер, слезах за привокзальным ларьком и удушающем страхе.
Я одиноко брела в равнодушной толпе измученных жарой москвичей и вновь боялась. Наверное, любой дым — костра, мангала, горящих листьев в парке и просто брошенной сигареты — станет мне напоминанием. Ужаса и безысходности.
И несмотря на тридцать градусов в тени, меня вновь заколотило. Липкий пот, смешиваясь с дымом, покрыл тело; футболка прилипла к спине, очки скользили по носу, словно смазанные маслом. Опять мне чудились шаги, сверлящие взгляды… и пахла я страхом.
Невероятно гадкое ощущение!
В кафе недалеко от Бауманки я заскочила, как в бомбоубежище. Привычная обстановка и знакомые официантки давали эфемерную защиту. Посетители не выглядели опасными, полосатые скатерти заставлены блюдами… и только кафельный пол почему-то скользил, как лед.
Для большинства студентов цены заведения кусались, но в нашей компании народ подобрался состоятельный — москвичей предки кормили, мы с Фоминой удачно в казино горбатились, — и эту точку приватизированного общепита мы давно признали «нашей», собираясь здесь без предварительной договоренности.
Сев за свободный столик, я заказала минералку и салат и приготовилась ждать Сонечку. Поспешность, с которой я сорвалась из дома, давала мне возможность перекусить и отдышаться.
Болгарский салат из овощей и брынзы мне принесли довольно быстро. Я сдобрила его перцем и уксусом, понюхала придирчиво, наколола на вилку помидор и остолбенела.
В кафе уверенной походкой зашел Вадим Константинович.
Без майора Ковалева и второго паренька «оттуда» он сразу заполнил собой все зримое пространство. Моя вселенная сконцентрировалась на крепком мужике в дорогом холщовом костюме, темных очках и бесшумно скользящих бежевых ботинках. Башмаки скользили в мою сторону.
— Приятного аппетита, Надежда Николаевна, — проговорил Вадим Константинович и сел напротив.
Помидор испуганно сорвался с вилки и шлепнулся в тарелку.
— Здрасте, — проблеяла я.
— Кушайте, кушайте, — разрешил Константиныч.
— Спасибо, — я икнула и дрожащей рукой налила в стакан минеральной воды.
— Не ожидали? — любезно оскалился враг, и мне показалось, во рту у него мелькнули лишние ряды зубов. Как у акулы.
— Признаться, да, — я машинально кивнула, медленно приходя в себя.
— Как настроение? — по-моему, он издевался.
— Только что было хорошим, — хмуро отчиталась я.
— Какие-нибудь известия от вашей подруги были? — как бы между прочим поинтересовался мой глубоководный враг. Подобным тоном два дня назад он спрашивал о кассете.
— Не у меня…
— А у кого?
Следуя тактике — подобострастное сотрудничество с органами, — я доложила:
— Алиса приходила к Понятовскому.
— Зачем? — Враг поигрывал солнцезащитными очками и моими нервами.