– Буду ждать вида на жительство.
Он кивнул.
– Понимаете, – объяснил я, – если правительство Нового Кувейта и впрямь заинтересовано в иммигрантах, то оно ведь должно подходить к каждому дифференцированно? Верно? А я молодой, здоровый, у меня хороший нейрошунт…
– Что у тебя?
– Креатив-гигабит.
– Версия чипа?
– Один ноль один.
– Ну… – Стась улыбнулся. – В вашем гадючнике… уж извини, приятель… это может считаться хорошим. Но тут богатая планета, где давно перешли на более серьезные модели. Впрочем, дело привычки. У меня тоже «Креатив», только версия один ноль четыре.
– Правда?
– Абсолютная правда. Не люблю я менять железо каждый год. Но я бы не слишком рассчитывал на ускоренное рассмотрение твоего дела, Тиккирей.
– А что мне делать, капитан Стась?
Почему-то я понял, что могу быть с ним откровенен и спрашивать совета без всякого стеснения.
– Я думаю, Тиккирей. Я бы хотел чем-то тебе помочь, но пока не знаю… как сложатся мои собственные дела. – Он улыбнулся. – Зуд прекратился?
Я с удивлением понял, что кожа и впрямь перестала чесаться.
– Ага!
– Хорошо. Мне надо сейчас уезжать, Тиккирей. Если составишь компанию, позавтракаем вместе. – Он снова улыбнулся. – Я угощаю.
Конечно, я не стал отказываться. Мне сейчас очень нужно было экономить.
Через час, когда капитан Стась уже уехал из мотеля по своим делам, я сидел в ресторане на открытой террасе с чашкой кофе и смотрел, как восходит солнце. Капитан посоветовал мне несколько дней не пить соков и не есть свежих фруктов. Конечно же, я его послушался. Тем более что чай и кофе здесь были очень вкусными.
А еще здесь не было купола над головой…
Самого восхода солнца я не увидел, мешал лес. Но все равно было очень здорово видеть, как светлеет небо, становясь из черного густо-синим, как гаснут звезды – все, кроме двух-трех самых ярких, их даже днем видно, если присмотреться.
Иногда высоко-высоко пролетали рейсовые самолеты или совсем крошечные искорки флаеров. А уж космические корабли стартовали не реже чем раз в полчаса. Мне еще никогда не было так здорово. И самое главное, я вдруг окончательно поверил, что мне всегда и всюду будут встречаться хорошие люди. Такие, как экипаж «Клязьмы» или капитан Стась. Ну неужели я не справлюсь со своими проблемами?
– Эй, с тобой можно сесть?
Я повернулся и увидел мальчишку моих лет, может, чуть постарше. Он стоял с бокалом какого-то напитка и довольно неприязненно смотрел на меня.
– Садись, конечно. – Я даже чуть подвинул свой стул, освобождая ему место у столика.
– Здесь лучшее место, чтобы смотреть на рассвет, – объяснил пацан, садясь рядом. – Ты потому тут сел?
– Да. Так это твое место?
– Мое. Ладно, сиди, я же его не покупал…
Мы настороженно смотрели друг на друга. Это со взрослыми легко почувствовать, хорошие они или плохие. А он был мой ровесник. И совсем не походил ни на кого из моих приятелей, чтобы попытаться понять, какой он по характеру. Смуглый, тощий и, наверное, с сильной азиатской кровью. Прическа у него была очень странная, набок, так чтобы нейрошунт над правым ухом был открыт. У нас, наоборот, все прикрывали шунт волосами. Одет он был в белый костюмчик, такой официальный, словно собирался сейчас отправиться куда-нибудь в театр или на собрание.
– Тебя как зовут? – спросил мальчишка.
– Тиккирей. Или Тик, или, иногда, Кир. Но это для друзей.
Он на миг задумался. Потом сказал:
– А меня Лион. Не Леон, а Лион. Понял?
– Понял.
Мы замолчали. Девушка, которая принимала заказы, поняла, что больше ничего мы брать не собираемся, и ушла в глубь ресторанчика.
– Ты местный? – спросил Лион.
– Нет, я только вчера прилетел. Я с Карьера. Это планета-рудник.
Лион сразу заулыбался:
– А я уже неделю здесь. Мы с «Обслуживания-7», это вообще не планета. Космостанция в свободном межзвездном пространстве. Там такой удобный узел гиперканалов, что решено было построить станцию! У нас ближайшая колония – это Джаббер, но до нее восемь световых.
– Ого! – воскликнул я.
– Родители решили, что пора переселяться на планету, а не жить с космиками. У меня есть еще младшая сестра и брат. Если будешь к ним задираться, я тебе рожу начищу.
– Да не собираюсь я к ним задираться!
– Я на всякий случай, – сообщил Лион. – Чтобы не получилось, что ты не знал. А у тебя есть братья и сестры?
– Нет.
– А кто твои родители? У меня отец инженер, а мать программист.
– Мои родители умерли. – Я не стал уточнять, как и почему.
– Ой, извини. – Лион сразу сменил тон. – А с кем ты здесь?
– Один.
– У тебя что, гражданство есть?