Милада, смешавшись с толпой, куда-то отбежала, совсем на чуть-чуть, и Леся осталась одна, оглушенная праздником и всеобщим весельем. Она поддается общему сумасшествию и уже через несколько минут охваченная безудержной радостью, танцует вместе с заезжими цыганами, смеется над представлением скоморохов, веселится и парит, словно птица, готовая отдать все, что у нее есть, лишь бы этот миг не уходил. Ее не смущает ни толкучка, ни то, что среди толпы вовсю гуляют мелкие карманники. Она даже не чувствует, что карман ее подозрительно пуст. Леся и не пожалела бы об этом никогда, слишком мало денег у нее с собой, слишком велико ее счастье.
Чья-то уверенная рука трогает девушку за плечо. Леся моментально разворачивается, оторвавшись от кулачного боя, в самом разгаре, для того, чтоб утонуть в каре-зеленых, цвета осенней прелой листвы, омутах. В этот момент она единственный раз в жизни теряет дар речи, она так и смотрит в бездонную манящую глубину, не в силах оторваться, будто от того, как долго она будет смотреть в эти глаза, зависит ее жизнь.
— Красавица, — у обладателя красивых глаз, так завороживших девушку, оказывается не менее прекрасный, чувственный голос, — если вы и дальше будете с таким восторгом глазеть, как ошалевшие и пьяные мужики мутузят друг друга, то рискуете остаться без сбережений, — на ладони молодого мужчины весело позвякивает ее узелок с монетами.
— Скажите спасибо, что я проходил мимо, успел заметить и отловить маленького воришку, рискнувшего покуситься на ваши деньги.
Щеки девушки едва заметно покалывает, они начинают гореть. Леся робко опускает глаза и протягивает руку, забирая накопленное. Шальной мужичок, летевший явно за горячительным, продираясь сквозь толпу, толкает Лесю, даже не обратив на нее внимания. Девушка теряет равновесие, нога подворачивается и скользит по утоптанному сотней ног снегу. Уверенные руки незнакомца вовремя удерживают ее от позорного падения.
— Берегите себя, — произносит спаситель, отпуская ее, — здесь вас могут покалечить и даже не обратить внимания.
— Спасибо, — лепечет Леся, боясь поднять на мужчину глаза. Ей и стыдно и приятно и так хорошо на душе, будто и не ее пару минут назад чуть не обворовали и не сшибли с ног.
Незнакомец улыбается ей на прощание и уходит, смешиваясь с толпой. Леся стоит и смотрит ему вслед, не обращая внимания на то, что люди вокруг толкаются, суетятся, а узелок с монетами, давным-давно стоило положить обратно в карман. На ее губах расцветает милая робкая улыбка. Всем ее существом владеет непонятное сладкое чувство. Она нежится в новых для нее ощущениях… Милада трясет девушку за плечо и пытается привлечь ее внимание странными танцами, которые, по всей видимости, должны выражать крайнее недовольство тем, что ее игнорируют.
— Эй, Лесь! Ты чего, заснула что ли? — возмущается травница. — Или все никак отойти не можешь?
— Ты его видела? — удивленно произносит Леся.
— Конечно, видела! Я как раз к тебе продиралась, когда он подошел, но меня цыгане окружили. Я пока выбралась — он уже ушел.
— Он сказал, что я красивая, — мечтательно произносит Леся.
— Эка невидаль. Правду он тебе сказал, и что? — Милада внимательно смотрит на подругу и до нее, наконец, доходит смысл выражения лица девушки. — Только ты не думай в него влюбляться!
— Почему? — будто очнувшись от сна, удивляется Леся.
— Потому что Владимир Самойлов, с которым ты только что разговаривала, уже помолвлен, а у тебя и так проблем предостаточно. Помимо безответной любви. Владимир просто хорошо воспитанный молодой человек. — Милада постаралась закончить разговор, дабы не расстроить Лесю.
— И все-таки, признайся, что он краси-и-вый, — белокосая девушка, разворачивается и хватает Миладу под локоток.
— Атан лучше, — обрубает травница. И, улыбнувшись, продолжает, — но Самойлов тоже ничего. — А ты и правда красавица, просто тебе самой надо в это поверить, — улыбается Милада и щелкает Лесю по носу.
От этого воспоминания в груди у Леси потеплело. На губах заиграла радостная, счастливая улыбка. Она открыла глаза и посмотрела в зеркало совсем другим взглядом. Глаза потеплели, они завораживали, как темные озера. Едва уловимая улыбка, блуждающая на губах девушки, преобразила ее лицо практически до неузнаваемости.
«Морок мороком, — решила девушка, — а улыбка смогла преобразить даже мое скучное лицо. Пожалуй, такая я, вполне смогу подружиться с людьми».
Неизвестно, сколько бы еще Леся занималась самокопанием в паре с самолюбованием, но в соседней комнате раздался шорох. Кто-то тоже решил с утра пойти в баню. Девушка спохватилась и выскочила из комнатенки. Аккуратно прикрыла дверь и увидела сонного Атана, пытающегося затопить баньку. Разразившись в очередной раз цветистой руганью, которая являлась своеобразной чертой молодого человека, Атан плюнул и развернулся, натыкаясь на Лесю, пытающуюся неслышно выбраться из бани не замеченной.
— Нет, — произнес он, надевая на лицо маску великого мыслителя, — все-таки ты за мной следишь. Рано пришла, я не успел раздеться, — с укоризной протянул он.
— Вообще-то, я уходила. Самое меньшее чего я хотела, так это наткнуться на твою сонную помятую морду! — возмущение в девушке поднималось, подобно извержению вулкана. Она резко развернулась и поторопилась выйти. В мягкие сапожки она влетела почти мгновенно.
— Все-таки, наверное, стоит рассказать Миладе о том, что ты меня домогаешься, — глубокомысленно изрек он.
— Ой, да было бы кого домогаться! Тоже мне, красавец писаный! — воскликнула девушка и хлопнула дверью в сенях так, что Атан дернулся от резкого звука.
Парень улыбнулся своей, как он считал удачной, шутке. И развернувшись, принялся за начатое дело. Попариться в баньке на данный момент — единственное удовольствие, за которое он готов отдать душу.
Леся вихрем влетела в дом. Черные глаза метали искристые молнии. Этот человек постоянно выводил ее из себя! Он смеялся над ней, издевался и получал от этого удовлетворение! Гад ползучий. Леся прислонилась к дверному косяку и постаралась привести дыхание в порядок.
— Лесь, это ты? — раздался голос Милады от печи. — Ты Атана не видела?
— Видела я твоего Атана. В баню, он пошел. — Леся отошла от двери и ее взору предстала удивительная картина. Милада. С утра. Готовит. Было чему изумиться.
— Ты не заболела?
— Нет, я прекрасно себя чувствую, — ответила Милада, застилая стол расшитой скатертью. — А что? Что-то не так? я плохо выгляжу?
Милада поправила край скатерти и распрямилась, заправляя выбившуюся из косы прядь за ухо.
— Да нет, все в порядке. Просто я тебя такой еще не видела. Ты готовишь, заплела косу, осталось красный сарафан одеть, щеки свеклой натереть и получится умопомрачительная картина — Милада собирается замуж.
Леся весело рассмеялась и обняла подругу.
— Не обращай внимания. Твой милый уже с утра разбудил во мне язвительность.
Милада отстранилась и поставила самовар. Леся улыбнулась еще раз.
— Что с тобой происходит? Почему ты вдруг решила поменяться?
Милада поставила на стол оладьи и села
— Я хочу его удержать, — грустно проговорила она.
— А ты будешь счастлива, если будешь меняться вопреки себе? — Леся склонила голову на бок и скрестила руки на груди. Она не понимала, что происходит с подругой. — Может проблема вовсе не в тебе?
— Я не знаю, Лесь, — в глазах травницы затаилось отчаяние. Она шумно выдохнула и встала, давая понять, что тема закрыта.
— Давай что ли завтракать? — произнесла Милада, стараясь казаться веселой.
— Я только «за»! — ответила Леся.
Вечер объявляет о конце дня, его жизнь постепенно угасает, пока не наступит кромешная тьма, которая медленно перерождается в полусвет и рождает новый день…
Странник шел к корчме. Милада сказала, что Самойлова в последнее время частенько там видят. Атану во что бы то ни стало нужно уговорить его ехать с ними. Сложно было признаться самому себе, но он не выдержит почти месяц в компании двух девиц: одна его любит, другая — ненавидит. Ему нужна поддержка. Хотя бы моральная. Нужно переключить их внимание на другого молодого человека. Желательно симпатичного.