Ноги Мудрого твёрдо стояли на толстых ветках. Он чуть балансировал торсом, ловя равновесие. Четыре руки до боли в пальцах сжали ручку тяжёлого, острого, как заточенный коготь, палача.
Мудрый прыгнул. Грузное тело, падая, набрало скорость: ступни с разгона больно ударились о туловище врага. Зорф просел. Его тонкие ноги подогнулись, хоть их и много. Четыре руки изо всех сил воткнули острие палача в выступ на туловище зорфа. Раздался глухой стук.
Любой враг после такой сокрушительной атаки не смог бы сопротивляться. Но этот ухватил Мудрого передними лапами-клещами, сбросил на землю, прямо перед собой. Мудрый увидел, как закрутились круглые непонятные штуки, похожие на коротенькие круглые лапы. Боль взорвала сознание, унося в багровый туман. А следом за ней шла новая и нестерпимая боль, волна за волной.
Вдруг враг рухнул. На нём стоял Голован, его палач бил и бил по блестящей твёрдой коже.
"Быстрей бы боль прошла", − это было последней мыслью Мудрого, и всё исчезло...
Голован изо всех сил бил лезвием палача, сбоку подскочил Болтун и огрел врага большой булавой. Зорф уже не шевелился. Голован дал знак Болтуну, все замерли, наблюдая за многоногим врагом. После такого избиения гремящий не двигался - значит мёртв.
Голован огляделся. Мудрый лежал на спине, похожий на кровавое месиво, одна нога оторвана, валялась в стороне. Только вот как зорф на расстоянии смог оторвать у астарда ногу, оставалось непонятным для аборигена.
− Смелый, Болтун! − позвал астард. Злоба переполняла его храброе сердце.
− Мы слушаем тебя, − промолвил подбежавший Болтун. Со стоном, из-за деревьев, показался Смелый, раненый в верхнюю правую руку.
− Теперь я возглавляю ныру. Вы знаете закон. Кто поднял руку на астарда, кроме поединка один на один − должен быть прибит к столбу Позора. Двоих пленных − туда. Третьего не трогать, надо разобраться, она самка. Когда соберутся все, решим её судьбу. Сзывай всех на поляну, поставь на тропах по астарду, пусть охраняют.
− Сделаю, − ответил Болтун и исчез среди деревьев.
* * *
Вэн быстро шёл по лесу. Идти по следам оказалось легко, колесуны и синтет грузные, примятая трава и сломанные ветки хорошо видны. Казалось, что здесь прошло стадо крупных животных.
Как-то тихо дул ветер и шевелились листья - разгорячённый деншем мозг работал лихорадочно. Вэн шёл быстро, лёгкие работали, как меха в кузне. Успокаивало то, что он шёл следом за синтетом, который расчистил дорогу. Придавал уверенности шлем, он не только мог защитить, но и показывал всю картину на внутренней стороне пласто, выделял новые предметы, обводя их жирной чертой. Прицел магиса отражался в виде небольшой розы ветров на забрале, так что можно было стрелять, не глядя на экран оружия.
Вокруг причудливые деревья. На деревьях Шарка листья казались необычными, а иногда это была даже не хвоя, а что-то оригинальное. Это отвлекало. Веретенообразные и шаровидные отростки, иногда шишковидные плоды. А может, и не плоды. Попался куст, на котором серые цветы похожи на шишки хмеля, только величиной с человеческую голову.
Преобладала же в основном хвоя: короткая и длинная. Впереди показалось дерево, казалось, что ствол его из шоколада. Шоколадная кора, стекающие пузырьки. Вэн понимал, что это только на вид. Ветви утыканы хвоей, как ёжик иголками. Такой себе шоколадно-синий, гигантский ёж. Вэну вдруг захотелось есть. И ещё пить.
− Как дела, Вэн, − Байз вышел на его частоту.
− Пока тихо, гуляю по лесу, − ответил он, тяжело дыша.
− Хорошо гуляешь, слышу, что запыхался, бедняга. На связи держись, скоро "Оса" прибудет, тогда разгуляемся.
− Давай, кэп, устрой разборки.
− Ты во мне сомневался что ли, за мной не заржавеет, − голос Байза выдавал его уверенность.
− До связи, командир.
Сердце гулко стучало, готовое выпрыгнуть из грудной клетки, капли пота стекали по лицу. Возникло желание сбросить шлем, но этого делать нельзя. Неизвестно, что будет впереди. Понимая, что ресурсы организма ограничены, Вэн сбросил темп.
"Да, − подумал он, − третья доза денша была, явно, лишней".
Под кустами лежали две изуродованные туши колесунов. Кровь вокруг трупов залила немало почвы. Один абориген вообще похож на сито − синтет поработал на славу.
Вэн пошёл, ступая мягкими подошвами по крови, дальше. Казалось, что он идёт уже вечность. Деревья, деревья, необычные кусты. Свисающие с них густые ветви ложились на землю, можно забраться под куст, и даже если кто-нибудь будет стоять рядом, то не заметит затаившегося человека или хищника.
Тишина начала раздражать.
"И только небо заплачет по мне, тихим, спокойным дождем", − запел Вэн песню, которая первой пришла на ум.
Перед глазами всё стояла разлетавшаяся в лохмотья голова колесуна. Хорошее оружие придумали военные. Бронебойная пуля, попав в плоть, не разлетается, а проносится дальше, но вот специальное покрытие пули... Оно остаётся, вступает с плотью в реакцию и бах! Голова в лохмотья, не повреждая стоящих рядом.
Впереди между веток показался серый металл − тут синтет закончил свой путь. Кто-то сильно потрепал грозного робота, выливая на него свою ярость. Вывороченные стальные ноги беспомощно торчали в разные стороны. Крышка зарядки пуль валялась в трёх метрах. Перед синтетом лежал изрешеченный колесун. Оторванная нога хищника валялась в стороне.
"Всё, дальше будет серьёзно", − тихо сказал Вэн, глядя вперёд.
Уверенности ему придавало то, что он занимался в бойцовском клубе. Тренировки и поединки воспитывают терпение и дух. В синеврате, когда учился на ксенолога, проходил курс солдата.
Решив минуту передохнуть и сосредоточиться, Вэн остановился. Поменял игломёт с винтовкой местами. Закинув ремень на плечо, взял винтовку наперевес. Достал магазин из неё, поменял обойму на другую, с красной полосой. Лёгкие термо-пули страшны в ближнем бою. Держа правой рукой винтовку, в левую взял световую гранату. Теперь можно двигаться дальше.
Вэн шёл долго. И тут, увидел это чудо. Невысокое, раскидистое дерево. Ветки, почти касаются травы. Но, вместо листьев... Крупные чаши, похожие на экзотические бра. Они наполовину заполнены жидкостью.
Возле двух чаш, каждый из своей, пили два небольших существа, по пояс обычному человеку. Они чем-то похожи на богомолов, только туловище короче. Светло-коричневая кожа состоит из длинных пластин. Какие-то перепуганные выпученные глаза. В них нет зрачков, только тёмно-зелёная глубина.
Заметив человека, странные зверьки испуганно зашипели и шустро рванули наутёк. Они бежали, как пьяные, шатаясь. Один врезался в ствол, его откинуло. Спохватившись и завизжав от страха, животное быстро исчезло.
Вэн подошёл к чаше. Понюхал жидкость. Вода, обыкновенная вода. Наклонил сосуд и попробовал на вкус. Определённо, вода. С жадностью выпил из живой чаши до дна, затем, опустошил вторую. Не удивился, встретив воду, вспомнив, какие по утрам на Шарке туманы.
Отдохнул минуту и зашагал дальше. Внимательно смотрел вперёд. Следов стало меньше, приходилось останавливаться, чтобы их найти.
Вдруг, повернувшись в сторону, Вэн боковым зрением засек сзади движение. Когда развернулся, волосы встали дыбом, а кожа покрылась мурашками. В пяти метрах красовался колесун. Его морда довольна, казалось, что он улыбается. Глаза излучали блаженство. Всё мощное тело врага сгруппировано для прыжка. Руки в этот момент не держали винтовку, она висела на ремне наперевес. Правая рука лежала сверху. Вэн медленно сорвал зубами чеку с гранаты. Время сработки пять секунд. Отсчитал три.
"На, держи", − Вэн навесом кинул гранату в сторону противника. Тот рванул вперёд. Граната, сработав, ослепила его. Вэна защитило пласто на шлеме. Он начал падать на спину, пытаясь сместить тело, в падении, в сторону. Хищник промахнулся, по инерции проскочил дальше. Вэн, лёжа, всадил ему пулю в туловище. Два раза перекрутился по траве. Игломёт больно бил по спине. Магис стреляет тихо, только щелчок и гул пули, разрезающей воздух с огромной скоростью. Отдача, конечно, ощутимая. Колесун взревел от боли и бросился на щелчок. Вэн выстрелил в туловище ещё раз, снова два раза перекатился. Колесун сделал три шага и рухнул на траву. Тело хищника начало корёжиться, выворачиваться в судорогах.