Странные подозрения вызывало и поведение Андрея – какой-то он с утра был грустный и сосредоточенный, однако на вопросы отвечал преувеличенно весело и пытался Макса убедить, что всё в полном порядке. Только Малой вёл себя, как обычно – слопал тарелку каши, сходил пожалеть больного Вадима и весело пообещал Максу, что сегодня непременно получит «звёздочку» за выученное стихотворение.
Максу хотелось во всём разобраться, но слишком много странного было в их новом деле, поэтому он проводил мальчишек в школу, взял ещё раз с Вадима страшную клятву, что тот вызовет врача и будет лечиться, а если уж будет совсем плохо – позвонит Максу. Вадим честно пообещал всё именно так и сделать, и немного успокоившийся Макс отправился на работу, предчувствуя нелёгкий разговор с начальством.
***
Знаешь, мой маленький Арлекин, каково это – жить, когда теряешь то, что любишь? Ответ на этот вопрос тебе наверное смог бы дать один венецианский каменотёс, без памяти любивший свою молодую жену. Ты ведь помнишь Скуола ди Сан-Марко? Нет? Ну я напомню, мне нетрудно…
Скуола ди Сан-Марко, одна из шести «великих венецианских школ», была основана ещё в 1260 году. В 1485 здание школы пережило страшный пожар и было почти полностью разрушено. Реконструкция под руководством Мауро Кодусси длилась почти десять лет.
В реставрации участвовал Ческо Пиццигани — один из самых талантливых каменщиков венецианской эпохи, именно ему принадлежит украшающий Скуолу великолепный фриз, поражавший умы современников. Через несколько лет после завершения реставрации из-за внезапной болезни скончалась его молодая жена Фиориндо.
Пиццигани бесконечно любил её и очень тяжело переживал утрату: он продал свой магазин, бросил всё, чтобы ничего не напоминало ему о прежней счастливой жизни. В конце концов Пиццигани, ставший бродягой и попрошайкой, поселился на паперти Скуолы, которую ещё не так давно он сам строил. Иногда, когда его никто не видел, он ногтем выцарапывал на дверях изображения проплывающих мимо кораблей… * Эти изображения сохранились до сих пор, мой маленький Арлекин, помнишь, как наш гид рассказывал нам о них?
Знаешь, Пиццигани не смог заполнить пустоту, которая поселилась в нём после смерти любимой жены, потому что нет возможности вернуть душу из-за предела… Но я поступил по-другому…
*Подлинная венецианская легенда.
========== Глава 11. Озарения разного рода ==========
Разговор с начальством действительно был нелёгким.
Выслушав приведённые резоны, полковник мрачно пробурчал:
- А вы уверены, что стоит вам опять в Соседний Город соваться? Может, наши ниточки будете разрабатывать? Труп девушки на нашей земле найден, голова… нет, ну, надо до такого додуматься… тоже. Да и второй труп – наш, соседям не сплавишь… Вот и копайте здесь. Химзавод в оборот возьмите – не может же быть, чтобы там никто ничего не видел и не знает.
- Очень даже возможно, - сказал Макс, - что и видели, и знают… Однако вы же в курсе местного контингента? Для того, чтобы хоть что-то получить – нужно будет и в самом деле весь посёлок перевернуть. Я предлагаю проинструктировать наших оперативников и пустить их на Химзавод – на день-два. Возможно, результат будет. Будь это другой район – можно было бы и курсантов местной школы полиции привлечь, но не в этом случае. Тамошние обитатели неопытных малолеток проведут и выведут.
- Оперативников… - передразнил Иван Романович. – Я где вам оперативников возьму? Все при делах, сами же знаете.
- Можно будет оформить это как одноразовую однодневную акцию, - сказал Макс. – В данном случае попробуем взять числом. У вас в бумажках наверняка какой-нибудь спущенный план лежит, типа акции “Профилактика правонарушений” - вот и убьём одним махом двух зайцев. А мы с Галей можем месяц по Химзаводу блуждать, пока на что-нибудь не выйдем. А что за это время может сотворить Комедиант - я даже и представить боюсь. Не могу пока сказать, сколько времени он маскировался, но сейчас у него началась фаза активного противостояния с полицией, а это может обозначать только одно – новые трупы, которые будут строго укладываться в его схему мироздания. Он не остановится, пока не достигнет своей цели, понимаете?
- Понимаю, - ответил полковник. – Но зачем лезть в Соседний Город… Вы там так в прошлый раз подна… постарались, что доброжелателей ваших там тьма.
- Иван Романович! – возмутилась Шаманка. – Смотрите, всё одно к одному – серёжка, найденная рядом с первой жертвой, принадлежит Матвею Цимлянскому. Кольцо девушки – авторская работа, между прочим – делал ювелир, который проживал в Соседнем Городе. Мать одного из тех, чьи части тела были обнаружены в желудке девушки, тоже проживает в Соседнем Городе… Хотим мы или нет, но контачить с тамошними коллегами нам всё равно придётся.
- К тому же, - пробормотал Макс, - думаю, что есть некая сила, не знаю, убийца это или нет, которая явно не желает, чтобы мы лезли в Соседний Город… А значит, лезть туда необходимо…
- Не понял, - удивилось начальство, - что ещё за третья сила?
- Дело в том, - сказал Макс, - что когда я беседовал с Цимлянским, он упомянул о том, что лично хотел просить нашей помощи… но передумал.
- Это ещё почему? - настороженно и даже с некоторой обидой спросил полковник. – Чем его ваша парочка не устроила?
- Цимлянскому прислали компромат, - неохотно сказал Макс. – Некоторые особенности наших с Галей биографий, плюс кое-какие домыслы… Его тогда ещё не настолько сильно прижало, как сейчас, он решил не связываться…
- Таак… - налился багровым румянцем полковник. – Компромат, значит… Вы, ребятушки, понимаете, что мне никакой скандал не нужен? И что я не смогу вас прикрывать до бесконечности? И терять вас тоже не хочу…
- Успокойтесь, Иван Романович, - отрезала Шаманка, - мы попробуем со всем разобраться. К тому же писали уже про нас журналюги – и ничего…
- Ничего - рявкнул полковник, - потому что победителей не судят! А если сейчас какому-нибудь журналюге бесстыжему тему подкинут… Например, про твою, Макс, личную жизнь, а?
- Моя личная жизнь, - зло сверкнул глазами Макс, - ничего плохого в себе не заключает.
- Да? – вопросил полковник. – Думаешь, я, старый дурак, не понимаю ничего? А то, что дружок твой двоих мальчишек под опеку взял – представляешь, как это можно подать, в духе вашей личной жизни? А если какая-нибудь тварь на эту тему пасть откроет?
У Макса потемнело в глазах и стало трудно дышать:
- Вы что, спятили? – хрипло вырвалось у него. – Да как вы можете?
Он попытался сказать ещё что-то, но перед глазами замаячила багровая муть, только голос Шаманки привёл его в чувство:
- Макс, всё-всё-всё… Воды выпей… Господин полковник ничего такого в виду не имел, а если имел, то я ему лично сейчас башку откручу…
- Майор Шаманова!
- Что «майор Шаманова»! Да как вы можете вообще что-то такое… - начала переходить в боевую трансформацию Шаманка.
Макс глотнул воды, взял себя в руки и сказал:
- Не стоит, Галя. Иван Романович прав. Обыватель до таких сенсаций куда как падок, тем более, что они вполне укладываются в его, обывателя, примитивную, одноклеточную философию. Если что-то подобное будет напечатано… Мне даже представить страшно, что будет. Какая травма будет детям нанесена… Но…
- Что – но? – переспросил полковник.
- Есть два фактора, из-за которых мы расследование не бросим. Во-первых – это Матвей Цимлянский, который может быть ещё жив. И в этом плане нам нужен постоянный контакт с его отцом. И ещё… Итальянский след. Что-то нечисто здесь. Возможно, наш Комедиант тоже связан с Италией…
- А во-вторых?
- А во-вторых… Я поговорю с Вадимом. Объясню ему ситуацию. Если нужно – в свою комнату в общаге перееду. Но дело не брошу. Потому что уступая - нельзя остановиться. И я не намерен уступать. Нельзя позволять себе подчиняться подонку или подонкам, которые могут себе позволить играть судьбами детей. Иначе сам станешь таким же. Галя, ты как?