– Силь, что ты творишь? – Рочен попытался убрать ручку, обнявшую его шею, но с духом, даже в женском обличье, справиться было сложно. – Слезай! Мне уже больно!
Но та не повела даже ухом.
– Рочен, тебе тридцать пять лет…
– И что? – Тот все-таки посадил ее на бедро и расставил ноги.
– У тебя ни разу не было женщины.
– Поэтому каждый раз, как мы остаемся наедине, ты меня провоцируешь?
– Я – часть этой земли, Рочен. Принадлежу ей телом так же, как и ты… так почему бы нам вместе не познать ее томление и восторг? Или… в твоей душе настолько застрял этот мальчишка Лайсин…
Тело женщины неуловимо изменилось. И теперь на колене Рочена сидел сероглазый подросток. Такой, каким сын повара запомнил друга еще без рабского кольца.
– Дура! – Выругался Рочен, вскакивая так быстро, словно его ошпарили. – Что ты творишь?
Сильвия, снова превратившись в сову, села на низкую еловую ветку, которая закачалась под ее немаленьким весом.
– Всего лишь хотела доставить тебе удовольствие.
Застегнув пуговицы, мужчина посмотрел на желтоглазую птицу.
– Почему ты осталась? Наш контракт завершен.
– Еще нет.
– Но почему?! Та полоска металла лежит на дне реки. Лайсин свободен и живет в замке своего деда вместе с Тамилом.
– Боги! – Птица покрутила головой. – Вот что значит генетика! Насколько же Герден тебя умнее! Если бы не сопровождающие его духи, надо было бы выбрать его!
– Иди, куда хочешь. – Пожал плечами Рочен и сбежал вниз по склону к ручью. Встав на колени, он раздвинул невысокую травку и напился, зачерпывая горстью прозрачную воду.
Сова, хлопнув широкими крыльями, устроилась на ветке рядом, разглядывая, как чистые и холодные капли бегут по руке и груди мужчины.
– Принц Герден сказал тебе, что символ рабства можно снять, лишь осознав себя свободным. Твой Лайсин… – Сова открыла и закрыла свои большие глаза. – Он выбрал принца Гердена и предан ему душой и телом. Или ты думал, что Герден заставил его лечь с ним на ложе?
– Но… – Рочен, наконец, повернулся к сове лицом. – Я видел это в его сознании.
– Сознание не безгрешно и зачастую показывает то, что придумало само. Особенно, если его подкармливали наркотиками.
– Что?! Ему давали наркотики?! Кто?! Вот я дурак! Даже не сделал расширенный анализ крови!
– Герден много раз с тобой хотел поговорить, но ты, как истеричная барышня, воспитанная в женском монастыре, бегаешь от этого удивительного мужчины!
– Ступай к нему, если я, по твоему мнению, ни на что не годный тупица!
– Конечно, пойду… – Сильвия снова обернулась девушкой и, зайдя со спины, обняла сидящего на берегу ручья Рочена. – Вместе с тобой.
– Силь… Ты знаешь, что с Лайсином?
– Знаю. Но тебе не скажу.
– Почему? Силь, если ты не ушла, значит, я что-то не доделал? Значит, ты все еще мне помогаешь?
– Да. – Мягкий теплый язычок лизнул ухо Рочена. Тот поежился и снова покраснел.
– Тогда скажи, что с ним!
– Всему свой час. А сейчас… – Она неожиданно повалила его на спину. – Пришло время обряда посвящения миру…
По сосновым лапам пробежал легкий теплый ветер. На прогретых полуденным солнцем полянах засвистели птахи и затрещали кузнечики. Прижатый спиной к мягкой подушке из невысокой травы Рочен смотрел в По сосновым лапам пробежал легкий теплый ветер. На прогретых полуденным солнцем полянах засвистели птахи и затрещали кузнечики. Прижатый спиной к мягкой подушке из невысокой травы Рочен смотрел в близкие желтые глаза и видел в них свое отражение: крохотного растерянного человечка с торчащими во все стороны вихрами белых волос. Неловкость и желание прошли, оставив после себя только грусть.
– Иди ко мне. – Он привлек к себе Силь, положив ее на свое спокойное тело. – Расскажи, почему я не могу выйти из игры, посвятив душу служению Богам?
– Захотел в монастырь? Спрятаться от непонятного мира за его стенами?
– Мне кажется, – Рочен погладил большой ладонью пестрые волосы духа, – я был неправ, проживая чужую жизнь и чувствуя чужую боль. Тем более, ты говоришь, что многое из увиденного было только наркотическим сном. Получается, пытаясь совершить благо, я действовал лишь во имя зла? И Гердена ненавидел только за то, что Лис выбрал его… Но если Герден делился своими мыслями с Лисом… Почему я этого не знаю?
– Потому что ты можешь просмотреть впечатления от события, трансформированное чьим-то восприятием. Отнюдь, не правду. Если человеку эти знания кажутся слишком тяжелыми, он выбрасывает их в глубины памяти, откуда извлечь информацию достаточно сложно. Но и она не будет полностью отражать истину.