- Будто ты ее часто видишь, - уже у выхода бросил Лука.
- А ты? – глаза проницательного мужчины заинтересованно впились в хищный профиль некроманта, пытаясь выловить даже намеки на эмоции.
- А мне приходится, - и бровью не повел Лука, сам любил подобные методы допроса, - Мир не соврет, он самолично назначил ее моей подопечной.
Директор задумчиво кивнул, но маловероятно, что он слушал диалог своих подчиненных, обдумывая полученную информацию.
- То-то ты отправился за ней лично, хотя у тебя единственного планы на год не сданы, - вступил в диалог Игнат, оправившись от стресса. Он любил поддевать коллег, когда появлялась возможность.
- Радуйся, что я не сделаю с тобой то же, что с теми, кто на нее напал, - сквозь зубы процедил Лука, спешно покидая кабинет, чтоб его больше не подкалывали.
Они шутят, только шутки их слишком близки к правде. Мирослав встрепенулся и кинул в закрытую дверь:
- Лука! Не делай глупостей! Я снова прикрывать тебя перед начальником тайной службы не буду!
- Он убьет их, - в голосе Игната сквозила уверенная обреченность.
- Мы об этом никогда не узнаем, - хитро хмыкнул боевик, - Лука умеет заметать следы.
- Эй! – возмутился директор, - не делайте из него монстра. Он вам не спятивший ритуалист.
- Это слишком забавно, чтобы прекратить, - хохотнул боевик, - не лишай свои компетентные кадры последней радости в жизни.
Что ответил директор, Лука уже не услышал, он на каменный пол бросил плетение перехода. На его губах играла зловещая ухмылка, глаза были черны от расширившихся зрачков. Студентам повезло, что они не вернулись еще в колледж в большинстве своем. Иначе, год ознаменовался бы, как год пепельных блондинов. Мало кто не поседел бы.
Альбина
Я устроилась на крутом берегу реки. Внизу шумела на перекатах студёная вода, разбиваясь об острые камни на мириады брызгов. Они переливались всеми цветами радуги от света заходящего солнца и радовали глаз.
Только немногие студенты решались подходить здесь близко к воде. Не столько опасная крутизна берегов смущала студентов: в реке водились русалки. На первом курсе у меня много времени на обследование окрестностей колледжа не нашлось. Поэтому сюда я пришла впервые. Хотелось побыть одной. А так я, в тени раскидистой ивы, могла спокойно наблюдать за смешливыми существами. Правда, близко не подходила. Во избежание.
Вася, да и учителя говорили, что русалки любят утаскивать студенток к себе, чтобы пополнить колонию, а студентов щекотать до смерти. Однако в окрестностях колледжа с нечистью директор установил договорные отношения, так что они сдерживали свои вредительские порывы, и студентам ничто не угрожало. В том случае, если они сами не нарывались.
Русалки выглядели почти, как обычные девушки, только кожа их отливала сине-зеленым оттенком, да черты лиц казались заостренными, хищными. Когда они улыбались, виднелись острые мелкие зубы. Хорошо, что я выпросила у какого-то старшекурсника бинокль. Девы носили широкие рубахи ниже пояса. Те, кто находился в воде, имели подобие хвостов, а те, кто сидели на плоских камнях, сверкали голыми коленями.
Они резвились на противоположной стороне, в отдалении. Плескались, хохотали, причесывали длинные волосы костяными гребнями и заинтересованно косились на меня. Но реку не переплывали.
В душе царило спокойствие, омраченное одиночеством. Варя не стала составлять мне компанию, побежала в библиотеку за новыми учебниками, остальные из нашей группы еще не прибыли. Я почитывала потрепанный томик отсроченных сглазов, который я чуть ли не шантажом выпросила у Вари. Она не хотела давать мне книгу, особенно когда поняла, зачем мне содержимое. Ведь я разрабатывала коварный план мести для глубокоуважаемого Завуча.
Ибо нечего на меня побрякушки надевать ограничивающие. Я не злопамятная. Злая только и память у меня хорошая, как в народе говорится. К тому же я рассчитывала откопать в кладезе знаний что-то для Сатаны. Может, приворот какой. Или, наоборот, отворот, для себя.
Из всего многообразия пакостей меня заинтересовал наговор сквернословия. Легок в применении, он не требовал больших энергетических затрат, проявлялся в самые неподходящие моменты и обходил любую защиту, так как строение плетения и сам наговор одни из примитивных. Посмотрим, как запоёт поборник правил. Запоёт. Матом. Руганью. Я довольно хихикнула.