Я заметно расстроилась, правда, что ответить на откровение Сатаны, не знала. С одной стороны меня затопила глупая надежда, что я ему не совсем безразлична, а с другой, это ведь не признание в любви, может, он просто испытывал отеческие чувства, а делиться ни с кем не привык. Из раздумий меня вывел менее счастливый голос друга.
- А чего это Сатана от тебя опять хотел? – произнес Игорь недовольно.
- Тебе-то какая разница? – удивилась я, но тут же сдалась под обиженным взглядрм друга, - опять он мне претензии предъявлял.
- Не нравится мне, как он на тебя смотрит, - выдал этот уникум, настойчиво утягивая меня в центр залы, - так учителя на учеников не смотрят. И вообще...
- Слушай, ты ревнуешь что ли? – спросила я, подозрительно сощурив глаза.
- Может, и ревную, - потупился парень, заливаясь румянцем.
- Мы не встречаемся с тобой, Игорь, - закатила я глаза к потолку, - и мне нет разницы, как на меня окружающие смотрят. К тому же наставник считает себя ответственным за меня, вот и ругает за каждую мелочь – переживает.
Как-то в последнее время начало раздражать настойчивое внимание противоположного пола. Что им всем от скромной меня надо?
- Сатана – и переживает?! – хохотнул Игорь, расслабляясь от моих доводов, - ни за что не поверю.
- Он тоже человек, - буркнула я, вливаясь в толпу танцующих.
Ведь действительно, он сказал, что некроманты не любят. Может он просто пытается проявить обо мне заботу, как умеет, ведь постоянно мужчина вытаскивает меня из передряг, в которые я успешно попадаю. Надеюсь, в этом году неприятности меня все же обойдут стороной. С остальными студентами мороки гораздо меньше.
Дискотека закончилась около полуночи, поэтому естественно, что я валилась с ног от непривычной обуви – новые босоножки натерли пятки. За вечер я успела перетанцевать и с Игорем и с Вадимом, и даже с Волком, не считая необычайно галантного Кувалды и одного из наших двойняшек. На протяжении всего праздника я ощущала тяжелый взгляд наставника, особенно в моменты, когда Игорь прижимал меня слишком тесно, или Волк разглядывал слишком пристально, я будто коркой льда покрывалась. Конец посвящения стал для меня избавлением. Я даже не смогла порадоваться за Варю, которую пригласил на танец сам Богатырь, потому что я успешно утащила Прынца на танцпол, как только заметила, что директор направляется в нашу сторону. С недовольным взглядом Прынцессы разобраться проще, чем с проявляющим ко мне подобие симпатии директором и пытающимся прожечь во мне дырку Сатаной.
Добравшись до комнаты, я без сил рухнула на кровать, даже не скинув босоножек. Однако манёвр не удался. Нахальная Вася все же утащила меня в душевые и заставила смыть косметику, настаивая на том, что лицо с утра прыщами покроется. В полусонном состоянии я закончила банные процедуры под бдительным взором подруг и, наконец, свернулась калачиком под одеялом.
Лука
Как только он вошёл в зал, его взгляд тут же приклеился к ее хрупкой фигуре, заставляя собрать все свое самообладание в кулак. «Заноза» в платье выглядела слишком женственно и привлекательно. Ему хотелось надеть ей мешок на голову и спрятать в своем кабинете. Ужасно раздражало, как на девчонку смотрят другие мужчины, даже Миру хотелось поставить пару фингалов, чтобы только не смотрел так оценивающе на Ворошилову.
Это уже выходило за рамки, правильно его «заноза» заметила. Такое поведение, мало того, что необычно для него, так и ненормально в принципе. Такую иррациональную злобу он испытывал только когда отца убили на его глазах. Тогда он превратился в настоящего берсерка и упивался своей огромной силой. Сейчас он боялся сорваться опять. Поэтому смело толкнул дверь в кабинет Михаила, когда праздник посвящения, наконец, завершился, и с порога поинтересовался:
- Миш, проверь, меня сглазили?
- Откуда такие выводы? – удивленно поднял тот брови, пытаясь спрятать стакан с настойкой деда Кузьмы за настольным магическим светильником. Главный по кухне, к слову, зычно похрапывал на гостевом диване.
- Я испытываю чувства, - замогильным голосом признался мужчина, плюхаясь в кресло и прикрывая лицо ладонью.
- Так это нормально, - язык целителя чуть заплетался, но он старался сидеть ровно.
- Я некромант, Миша, я не должен испытывать таких сильных эмоций, сама Грань их глушит.