В дверь постучали, в каюту заглянула Пуля.
– Девочки, у вас все в порядке? Устроились?
Увидев мои заплаканные глаза, она нахмурилась:
– Саша, что случилось? Заболела?
– У нее с сердцем плохо, – ответила за меня Танюсик. – Наверное, морская болезнь.
– Рановато вроде. Мы же еще не отчалили. – Пуля подошла ко мне, озабоченно пощупала лоб: – Я как раз хотела пригласить вас на палубу посмотреть отплытие.
– Мы сейчас поднимемся, – кивнула Танюсик.
Пуля ушла, а подруга остановилась перед разложенными на койке нарядами и, щебеча, начала один за другим примерять их перед зеркалом.
– Как тебе этот сарафанчик? Нет, не пойдет, узковат… А вот эти шорты с топиком? Ой, совсем не лезут… Тогда остается юбка с майкой… Батюшки, мала! На талии не сходится… Да что же это такое, в самом-то деле! Неужели я с летних каникул так выросла? – Подруга чуть не плакала.
– Скорее, потолстела, – усмехнулась я, окидывая взглядом свой гардероб. Раньше я в примерках не отстала бы от Танюсика, и мы бы дрались за место у зеркала, но теперь возня с тряпками оставила меня совершенно равнодушной. Да и зачем наряжаться, если не для кого? Без всякого огонька, наугад, я выбрала первое попавшееся платье – темно-синее в крупный белый горох – и надела его.
– На тебе висит, как на вешалке! – критически заметила Танюсик. – Ты что, на вырост покупала?
– Да нет, летом уже ходила в нем. – Я пожала плечами и перелезла в бриджи, которые натянула, даже не расстегивая. Бретельки майки сползли с плеч…
– Так… – протянула Танюсик. – Меня скоро примут в ансамбль «40 тонн», а тебя сдует ветром. Вывод? Несчастная любовь очень полезна для поддержания хорошей фигуры.
– Любовные страдания – рецепт для похудания, – поразмыслив, выдала я.
– И талант стихотворный в тебе прорезался! – Танюсик задумчиво оглядела меня и сказала: – Надо бы и мне что-нибудь такое замутить…
– В смысле? – не поняла я.
– Ну, влюбиться безответно или что-то в этом роде…
– А Брыкала?
– С ним не выйдет, – отрезала Танюсик. – Тут как раз все наоборот – от него-то меня и разнесло. Ты готова? Тогда пошли!
– Хорошо, – сказала я. А потом посмотрела в зеркало и передумала: – Нет, плохо. Ты иди, мне еще надо с лицом что-то сделать, чтобы не так заметно было, что я ревела.
Пассажиры, которых не было
Танюсик упорхнула со словами: «Жду тебя на палубе! Постараюсь забить местечко в первом ряду!» – а я полезла к себе на второй этаж, чтобы достать косметичку.
И вот тут-то и случилось происшествие, положившее начало целой череде невероятных событий.
Роясь в косметичке, я почувствовала, как судно завибрировало, и поняла, что мы отчаливаем. Эх, снова невезение! Вместо того чтобы быть сейчас на палубе с друзьями, я застряла в каюте, пытаясь привести себя в порядок. И все из-за того, что косметика рассыпалась и я никак не могла найти тюбик с тоном. Или все из-за того, что я так сильно ревела? И, значит, из-за Лехи? Из-за моей несчастной любви? Окончательно упав духом, я снова приготовилась заплакать, как вдруг дверь тихо приотворилась, и в каюту скользнула темная фигура.
Я остолбенела. Это не Танюсик! И не Смыш, не Брыкала, не Пуля… Более того, это был человек не из привычного цивилизованного мира, а самый настоящий туземец – темнокожий, в набедренной повязке, с длинным копьем в руке и множеством татуировок по всему телу. Вот только запах у дикаря был вполне обычный – «СК» Кельвина Кляйна.
«Как странно, – мимолетно подумала я перед тем, как заорать. – Глобализация добралась и до отсталых племен…» В голове возник образ огромного супермаркета посреди пустынного острова с вулканом…
Но тут туземец посмотрел на меня влажными черными глазами и приложил палец к губам.
Я замерла, и мы несколько секунд провели в гробовом молчании, если не считать плеска волн, урчания мотора и громких криков провожающих, которые доносились в иллюминатор.
А потом незваный гость исчез – так же тихо, как и появился.
Однако я все еще боялась шевельнуться. Неужели у меня глюки? Или в каюту и вправду заходил туземец с копьем? Я осторожно спустилась с полки, посмотрела в зеркало… Да нет же, все в порядке, вот она я, Сашуля Алешина, прекрасно отражаюсь… Только лицо немного перекошено, ну так не каждый же день к тебе в каюту забредают темнокожие аборигены!