— Сорантэля давно не было в замке. Есть вероятность, что его и в живых больше нет.
— Хорошо. — Вздохнула она, убрала меч в ножны и цыкнула на вампира, который с любопытством наблюдал, как некромант быстро рисует что-то мелом прямо на полу. — Останусь здесь, а ты кыш в укрытие!
— Ты тоже отойди. — Пробурчал маг, аккуратно выписывая символы вдоль окружности.
— Если уж я разрешила использование такой магии, то должна лично проконтролировать.
Рен видел, как маг обернулся и пристально посмотрел на неё.
— Да тебе просто любопытно. Не оправдывайся регалиями ордена.
— Ну, а когда ещё доведется такое увидеть?
— Я тебе потом красочно опишу.
— Да ты меня совсем не любишь.
— Что за глупости? Я всех не люблю. Уйди отсюда!
— Хо-хо, заставь.
Он сделал паузу, судя по звуку перебирая в ладони какие-то костяшки.
— Я не из вредности. Это может быть опасно. Дурные ощущения гарантированы.
Упрямица вздохнула.
— Ладно. Но я недалеко.
Она отступила в ту же нишу, где укрылся Рен. Кроме него, оказавшегося ближе всех, вряд ли кто-то ещё слышал этот разговор. Со стороны он более всего походил на совещание.
— Госпожа Гелла. — Подумав, окликнул Рен. — Вы можете чувствовать, цела ли Хельдин?
Белокосая обернулась настороженно.
— Я не представлялась. Откуда знаешь моё имя?
— От неё же. — Рен не стал уточнять, что видел белокосую в чужом кошмаре. Но вживую узнать её оказалось легко.
Та прищурилась, совсем как Хель. Будто они и вправду сестры.
— Вы близко общаетесь?
— Вряд ли ближе вашего. — Уклончиво ответил он. — Вам известно, что с ней сейчас? Всё в порядке?
— Жива, но не в порядке. Здесь личные комнаты высоких придворных, и её сюда могли привести для личного допроса. Так что надо спешить.
Он скрипнул зубами. Этот допрос длится уже долго. Внимание отвлекалось на звуки из коридора: шипение, с которым мел чертил знаки, и шорох ткани.
— Как её вообще раскрыли? — Шепотом спросила белокосая.
Он моргнул, пытаясь сообразить. В этот момент некромант что-то заговорил, и было трудно не прислушиваться к словам.
— Кто-то проник в её комнату и стал обыскивать. Нашел орденский амулет, а там уже нетрудно домыслить.
— С чего её вздумали обыскивать?
— Это осталось неизвестным. Но кажется, Арнавиэль не нравилась кому-то лично, и против неё задумали гадость. А вышло, что раскрыли личность Хельдин.
Если Гелла хотела спросить ещё что-то, возможности не осталось. Заклинание сработало.
На миг полностью погас свет, будто по коридору пронесся ветер и как свечи, задул кристаллы и заклинания. Когда они вновь загорелись, темнота по углам осталась густой и плотной.
Медленно, будто с опаской тени начали стекать по стенам и поползли по полу к центру коридора, где остался некромант.
Его голос затихал, переходя в шёпот, будто из мага стремительно утекали силы. Но последнюю строчку он отчеканил громко и уверенно. И тени словно бросились врассыпную, метнулись мимо ниши и скрылись под неподвижными телами убитых стражей.
Ещё на удар сердца повисла тишина.
Потом мёртвые зашевелились и начали вставать.
Глава 16
Я словно до сих пор плавала в глубине, и вспышками ловила короткие видения.
Летний зной и пряный запах скошенной травы, а мы с сестрой несёмся по склону к дороге, чтобы встретить папу после долгого отъезда.
Смотрю на ночное небо, лежа на крыше рядом с Геллой, мечтая, как в честь наших подвигов назовут хотя бы крохотную звездочку.
— Вставай. — Говорит Маркус.
Наставник улыбается, протягивая руку для опоры.
…Светлячки танцуют над травой, украшая ночь тысячью огней…
Тяжело дышащий Рен лежит рядом на ковре. Поворачивает голову, и в сияющих глазах плещется что-то упоительно хмельное, так что я невольно сама к нему тянусь.
Гелла смотрит мне в лицо. Протягивает руку и гладит по волосам, словно утешает ребёнка.
…Рен. Живой, невредимый. Вот он стоит и спорит с кем-то, указывая в сторону. Вижу его странно, словно лежу на боку. Но опять сгущаются тени, скрывая его…
Не знаю, когда я начала приходить в себя, но поначалу даже не могла открыть глаз. И не знала, что из увиденного со мной случилось, а что придумала.
Так жизнь проносится перед глазами?
Но это не похоже на смерть. У умирающих вряд ли болит голова и ломит кости, как после отравления? Я лежала, понемногу приходя в себя. Живая, и даже почти невредимая.
Стены? Потолок? Комната сливалась в месиво и дробилась на куски; разум не осознавал, что видят глаза. Соображать было трудно. Я словно вязла в болоте, медленно водя глазами по сторонам. Не удавалось ухватить даже обрывок мысли.
Чувства потихоньку возвращались. Я подняла руку и потёрла веки, будто это могло помочь. Ноги пока не слушались.
Лежу на чем-то мягком. В щёку упирается угол декоративной подушки, расшитой золотистой нитью. Линии узора то и дело разъезжались перед глазами, двоились и уплывали в сторону.
Снова попытавшись протереть глаза, я заметила, что ладонь перевязана бинтом и зафиксирована на характерный, морской узел. Чуть не содрогнулась, рассматривая его. Мне кажется?
Отвела взгляд, отметив что-то зеленое, растение в кадке. Опять посмотрела на руку и опять удивилась. Подняла к глазам, уставилась на узел. Крепкий, но в конце зафиксирован на дурацкий бантик. Сколько раз её учили, а пальцы Геллы порой нет-нет, будто сами собой, да вязали привычный узелок.
Она и вправду была здесь. Змейка — здесь.
Вдох. Шевельнула ногами. Чем бы меня ни опоили, яд отпускает тело. Нужно вставать. Я с трудом подняла голову и отталкиваясь руками, села.
Комната незнакомая, у стены завалена мебелью вперемешку, будто сюда притащили всё ненужное. На столике рядом с кроватью — графин. Вот это будет кстати. Как только смогу дотянуться.
С подозрением изучила воду, принюхалась. Вроде бы, чистая. Да и кто будет здесь меня травить? Хотели бы убить, давно убили.
Попытавшись попить, я едва не пролила на себя половину. Дрожащими руками придержала за дно, сделала глоток и потеряв равновесие, таки завалилась на бок. Графин упал рядом, окатил лицо брызгами, намочил покрывало и грохнулся на пол.
Вот-вот. Хотели бы убить, сейчас даже не пришлось бы стараться…
Через пару минут удалось встать. Голова еще раскалывалась, ноги плохо слушались, но я упрямо побрела к двери. Не удержалась, присела на ближайший стул, помотала головой. Леший, чем же меня на допросе поили…
Прислушалась. В комнате тихо, а вот из коридора донеслись неспешные шаги. Я конечно, не была связана, и воду мне не травили.
Но это не повод расслабляться.
Колдовать не рискнула, и вошедшему на голову просто обрушился стул. И с грохотом упал на пол, развеяв морок, как сгусток плотного дыма.
— Очнулась. — Констатировал кто-то за дверью.
Я выглянула в проход. Там так же, заглянув в комнату, на меня уставился незнакомый тип, помятый, угрюмый и с трёхдневной щетиной. Смахивал он не то на усталого грузчика, не то на разбойника. Но по глазам я узнала некроманта.
— Рэй. — Представился он. — Меня просили проверить, как вы. Наш отряд рядом, готовится.
— Что вообще происходит? — Я нахмурилась. — Кто вы, и как тут оказались?
— Вам пусть кое-кто другой расскажет. Проводить?
Я выпрямилась, ещё не понимая, кто там меня может ожидать, но внутри приготовилась как минимум к орденским старейшинам. Реальность оказалась… интересней.
В широком зале освободили место посередине, растащив мебель и ковры по углам. Из обстановки осталось лишь изваяние журавля, с которым возилось несколько человек, будто расшатывали постамент. Заглядывая то одному, то другому через плечо, действом командовала одетая в тёмное девица, которую я и сослепу по голосу узнаю.
Услышав наши шаги, она обернулась, сдула со лба волосы, выбившиеся из длинной косы. И её губы дрогнули в довольной улыбке.