Но пока ходила, я успела хорошенько изучить этот купол, и кое-что мне в нём не понравилось… Казалось, что некогда прочная и надежная защита истощена, и скоро ей придет конец. Причем говоря о «скоро» следует иметь в виду часы.
А нечисти и вне круга хватало.
Ох, чувствую, ночка предстоит весёлая!
Что ж. Всех, кого смогла найти, я истребила. Остались единицы, с которыми справлюсь. А перед этим хорошо отдохнуть. Снова пойду в круг, подремлю там да поразмыслю, что делать. Только умыться бы для начала, а то от меня самой скоро начнет за версту нести мертвечиной. Местные собаки учуют — кинутся сразу.
Обогнув деревню, я вышла к озеру, которое было образовано поворотом речного русла. Остановилась, выйдя на обрывистый берег, свесивший край над самой водой, и поневоле улыбнулась. Как напоминает родину…
…В детстве я боялась глубины, и отец учил поначалу не плавать, а расслабиться в воде. Он шёл по дну, медленно разводя руками, а я держалась за его плечи и будто плыла сама, болтая ногами. Не помню, долго ли тянулось то лето. Но настал момент, когда я разжала руки и осталась в тёмной воде одна. Без поддержки и без страха.
Всегда наступает время остаться одному.
Мне тогда стало так легко, так радостно, словно покорив это озеро, я обрела власть над всеми страхами. Я смеялась, загребая воду руками, неумело повторяя его движения.
— Смотри, смотри, я сама!
А солнце… Над рекой был песчаный крутой обрыв, и на самом краю папа держал меня под руки, а я, ещё маленькая, в восторге вопила, что пусть отпускает, а уж я-то сейчас как полечу! Казалось, что даже не нужно расправлять руки, и не нужны крылья, просто побежать по льющимся лучам.
— Как птичка? — Смеясь, уточнял он.
— Как ветер!
И то же самое солнце смотрело на меня сверху, когда прошли годы и я, стряхнув последний страх, сама нырнула с обрыва.
…В то же год моего отца не стало.
Я тряхнула головой, обрывая воспоминания. Постояла немного над обрывом, просто любуясь тем, как на глубине течение треплет переливающиеся водоросли.
Озерцо имело несколько притоков, и на пути к свободному берегу я наткнулась на один ручей. Там оттерла руки и лицо, тщательно вымыла лезвие меча. Стянула куртку, тяжёлую из-за вшитых в неё пластин, и отмочила от чужой крови рукава. Перекинула её через локоть и спустилась ниже по берегу, до самой воды.
В воздухе висела такая духота, что тянуло окунуться и поплавать хотя бы пару минут. Я оглянулась, никого не заметила, и присев, положила ладонь на землю, оставляя слабое следящее заклинание. Если кто-то решит подойти, я об этом узнаю.
Ну, прогрелась ли водичка?
Подошла поближе и уже предвкушая освещающий заплыв, опустила руки к гладкой поверхности. Но коснувшись, поспешила тут же отдёрнуть пальцы.
Что за леший!?
Мало того, что вода оказалась ледяной, хуже родника. Меня передёрнуло, будто я дотронулась до мёртвой плоти.
Не поверив чувствам, ещё раз на пробу погрузила ладонь в воду. Да сколько их здесь лежит, если я почуяла уже отсюда?
Отряхнула ладонь и оставаясь на корточках, огляделась. Вода была спокойна и прозрачна, но ближе к середине дно обросло паутинно тонкими водорослями, и в их глубине ничего не различить. Вот ведь шхар. Мне и в голову не пришло проверить озеро.
Так… откуда течет река? Я повернула голову. Как раз оттуда, где по словам духа, провели некое испытание. Значит, они пришли оттуда. А потом попали под влияние купола, чем бы он ни был, и впали в спячку.
А может, просто закуклились. И когда закончится процесс превращения, из местной реки полезет нечто гораздо, гораздо хуже, чем вся нечисть, которая пока встречалась.
Я задумчиво размяла пальцы.
Как удалось выяснить по упырям, наколдованный сон легко нарушить. Для меня даже с оружием лезть в воду будет самоубийством. Даже одна разбуженная тварь в родной стихии опасна. Если даже не загрызёт, вцепится и утопит.
Я присмотрелась внимательней. Показалось, что ли… У границы водяных зарослей что-то белело, похожее на камушек с трещинами. Или сжатые пальцы?
Поёжилась. А ведь сюда не могут не ходить местные для купания. Местечко ведь — лучше не придумаешь. Наверняка ими же и расчищено.
И что, ещё ни одного любителя не утянуло на дно? Ни один не соблазнился возможностью поплавать после рабочего дня?
Стоп. Холод! Не сразу дошло. Вода настолько холодная, что её даже пить невозможно, не говоря о купании! Не потому, что в конце лета открылись подземные источники. И не потому что на дне уснула толпа стрыг. Нет… Это все та магия, что защитила некроманта вчера.
Я выпрямилась и встала, нахмурив брови. Да что тут происходит?
Кто тут колдовал!?
***
Ларан, постучавшись на закате, застала меня в разгаре сборов. Все оружие, что имелось с собой, было вытащено из сумки, наточено и разложено по кровати. Тут же разлеглась куртка и наручи, а я, со шпильками, зажатыми в зубах, сидела на подоконнике, тщательно заплетая расчёсанные волосы.
— Что… какая-то опасность? — Обеспокоилась она. — Нужно ожидать нападения!?
Я вытащила шпильки, закрепила на затылке косу, на пробу помотала головой. Потом спокойно ответила.
— Просто я ухожу на зачистку.
— Очистку? — Переспросила она, растерянно стоя в дверях. Я наклонилась к кровати, подцепила наручи и стала закреплять на правой руке.
— Я как раз хотела к вам зайти. Послушайте внимательно. — Попросила я. — Нашествие нечисти пошло на спад. Причин для него больше нет. Тех тварей, что остались, я сегодня уничтожу. Но ночь будет опасной. Нужно, чтобы никто не выходил из дома, повторяю: никто! Предупредите всех.
— Хорошо, конечно. — Кивнула она, и поспешила выйти, но я ещё не закончила.
— Погодите. Мне нужно знать, есть ли в округе поселения. И как давно вы получали оттуда вести.
Она озадаченно нахмурилась.
— Конкретно меня интересует северо-восток. — Уточнила я. Ларан встревоженно обернулась в ту сторону, словно могла увидеть что-то кроме стены.
— Нижняя Сосновка! — Выдохнула она. — Жених Шоланы туда перебрался, из Верхней. Они его с лета ждут, но сватов нет и нет. Вообще никого нет… А ведь ярмарочное время, скупцы часто заезжают. Что ж это, в самом деле, а я и не задумалась!..
Скупцами называли перекупщиков, что скупают товар по сёлам и продают в городе, отсюда и прозвище. А ещё оттого, что сбивают цену, «скупятся», чтобы потом побольше выгадать.
— Вот и ответ. — Покачала я головой. — Сегодня побуду здесь, в последнюю неспокойную ночь. Но завтра с утра мне нужно туда. Надеюсь, не опоздаю.
— Это что же, у них может быть то, что и у нас? — Она прикрыла ладонью рот. — Ох… Только бы обошлось. Там у наших столько родни…
— Посмотрим. А теперь идите, предупредите всех. Никто, кроме меня, не должен после заката остаться на улице.
***
Я заметила слежку сразу, как только вышла за деревенские ворота. Кто-то старательно, то и дело замирая, ступал за мной след в след. Благодаря обостренному слуху я могла даже слышать, как этот кто-то пытается задерживать дыхание. Но спотыкаясь и спеша, то и дело сбивается. За мной словно крался человек, страдающий болезнью легких.
Такое старание вызвало усмешку, и свернув мимо холмика с памятной сосной, я стряхнула вниз с ладони кое-что, сжатое в комок. И не меняя шага, ни разу не оглянувшись, пошла в сторону кладбища.
Таинственный преследователь, остановившись в низине, поначалу не решался пойти за мной. Ведь для этого нужно выйти на открытое место. Я уж думала, что у него достанет ума свернуть и пойти рощей, укрываясь за деревьями.
Но, наверное, он опасался потерять меня из виду. Человек решился, и сорвавшись с места, кинулся по моим следам. Явно надеясь, что если я оглянусь, то он успеет упасть в траву — или добежать до кустов смородины.
Сети сработали, кинувшись ему в ноги, и со слабым шмяком повалили на землю. Фигура дёрнулась, как будто не понимая, что произошло. Но потом дошло, что это не случайность, и тело вздрогнуло. Ещё раз дёрнулось, ойкнуло и подняло голову, уронив на плечи капюшон.